Глава 4. Столпотворение.

«Я знаю, что ты чувствуешь».

Президиум: постоянная суета, поток чиновников, от которых Гаррус успел отвыкнуть за время пребывания на Нормандии. Ничего особенного здесь на происходило; самое большее – громкая ругань политиков, и та легко прекращалась угрозой отвести обоих в участок (Гаррус не знал, срабатывала такая угроза потому, что они хотели поддержать свою репутацию или просто не хотели запачкать одежду. Похоже на посла Удину, Гаррус был в этом уверен).

Тем не менее, сегодня что-то изменилось в атмосфере Президиума. Гаррус не мог сказать точно, что именно произошло — Люди, казалось, двигались медленнее и смотрели на него дольше, чем обычно? — но что-то точно случилось.

Вернуться в СБЦ было не так ужасно, как раньше, тем более с полученным несколько недель назад статусом Спектра, но Гаррус не мог не волноваться. Так странно, сейчас он был очень напряжен. Быть может, из-за своих новых обязанностей? В СБЦ хотели, чтобы он остался с ними даже после назначения. Это сделало бы его первым Спектром, когда-либо (официально) сотрудничавшим с СБЦ (поскольку между этими двумя организациями всегда были напряженные отношения), хотя это не так грандиозно, как назначение первого человека-Спектра, о котором долгое время гудела вся Цитадель. Плюс, его отец требовал, чтобы он вернулся домой. Если бы речь шла о здоровье его матери, Гаррус прилетел бы на первом же шаттле до Палавена, но он знал, что его отец просто хотел допросить его обо всем, что произошло; о Сарене, Шепард, Жнецах - его отец ни перед чем не остановился бы.

Так что Гаррус был рад, что сегодня патрулировал улицы, показывая двум новичкам — человеку и турианцу — как это делается. Оба они были всего на пару лет моложе Гарруса, поэтому выказываемое ему уважение он считал неуместным. Всю дорогу они таращились на него, ловили каждое его слово, и при этом походили на щенков варрена, когда он ругал их. Гаррус чувствовал себя кем-то чуть ли не втрое старше. Или кем-то, кто фактический знал, что делает, а не просто беспомощно пытался понять, что делать.

Как Шепард.

Гаррус сдержал задумчивый вздох. Капитан Шепард занимала его мысли весь последний месяц, и он ничего не мог с этим поделать с самого дня их расставания. В конце концов, он многим ей обязан - своей работой и статусом, к примеру - и чувствовал себя крайне неловко, не поддерживая с ней контакт. Они встретятся снова, он знал это. Быть Спектром - значит иметь возможность поработать вместе с ней. Работа в одиночку казалась заманчивой, но, после службы на Нормандии и работы в команде, он знал, какими полезными могут быть напарники в бою. Это странное чувство комфорта, которого у Гарруса никогда не было, возникало от осознания того, что он может позвать любого — от капитана до кроганского воеводы — и они придут на помощь без всяких сомнений.

- Детектив Вакариан, - знакомый властный голос вырвал Гарруса из его мыслей. Он замер, как и двое сопровождающих его новобранцев. Обернувшись, Гаррус увидел ту самую репортершу, которая остановила его, Кайдена и Шепард несколько месяцев назад.

- Калисса Бинт Синан аль-Джилани, Вестерлаунд Ньюс, - гордо заявила женщина.

- Я помню, - заявил он с плохо скрытым раздражением. Повернувшись к ней лицом, Гаррус сжал когти в кулаки, заметив, что летающий над ее плечом дрон уже ярко слепил глаза показывая, что запись началась. Гаррус выпрямился во весь рост и приготовил речь о том, что инструкции СБЦ запрещают любые съемки без согласия респондента (он был уверен, она слышала это дюжину раз), но было что-то дикое в пристальном взгляде женщины, заставившее его замереть в замешательстве. Плохое предчувствие, не оставляющее его весь день, усилилось десятикратно по какой-то необъяснимой причине, его сердце судорожно сжалось.

Репортер подошла поближе, нарушив его личное пространство, и нетерпеливо начала сыпать вопросами, - Как недавно служивший на Нормандии, что вы думаете о нападении? Капитан Шепард погибла в бою, изменит ли это недавно урегулированное сотрудничество СБЦ и Спектров?

Многое сейчас могло пойти не так в жизни Гарруса; СБЦ и СпецКорпус могли потребовать его в любую минуту, оружие могло дать осечку в бою, и — что более ужасно — болезнь его матери могла победить после стольких лет сражений.

Смерти Капитана Шепард в этом списке не было, потому что Капитан Шепард не могла умереть. Он раз за разом видел доказательства этого, снова и снова она делала невозможное, вытаскивала свою команду из безнадежно проигранного боя с численным превосходством противника.

- Что? – осторожно спросил Гаррус; он не знал, можно ли верить ее словам, но знал, что у нее нет причин лгать. Он снова прокрутил в сознании ее слова, поскольку аль-Джилани уставилась на него как хищник на добычу.

- Вы разве не слышали? – немного удивленно переспросила она. Прямо глядя на него, она повторила то, что он отчаянно старался понять. - Нормандия уничтожена неизвестным нападавшим, половина команды погибла, в том числе и капитан Шепард.

Гаррус был мастером чтения выражений человеческих лиц со времен СБЦ и Альянса, поэтому он уловил каждую эмоцию, промелькнувшую на лице аль-Джилани; сочувствие к нему, немного печали о потере для Галактики, волнение за получаемый репортаж, и что-то темное, что он мгновенно воспринял как — "ты остался один".

Именно эта темнота заставила ее пытаться сдерживать улыбку. Именно это заставило ее продолжать говорить вместо того, чтобы отвернуться и позволить пережить потерю кого-то важного для него.

- Эти новости, должны быть, шокирующие, - проговорила она в ложном сочувствии, глядя на него своими дикими темными глазами.

И с тех пор подобную темноту Гаррус видел повсюду, даже когда смотрел в зеркало.

***

«Это причинит тебе боль».

***

Гаррус оказался единственным членом экипажа, которого огорошили новости. К тому времени, когда Аленко добрался до своей маленькой квартирки, ущерб уже был возмещен. Они никогда не были близкими друзьями, человек и турианец, всего лишь собратья по оружию, но оба потратили целую ночь на разговор; они пытались выяснить, как это, скорее всего, произошло. Появился Джокер, и Гаррус прекрасно знал, что винит его за случившееся. Лиара тоже пришла, потому что Совет пригласил оставшихся в живых, чтобы пролить свет на обстоятельства гибели Нормандии.

Они не знали, кто виноват — но только не геты — и Гаррусу не на ком было сорвать гнев, бурлящий в его крови. В ее смерти никто не виноват, кроме нее.

Черт бы ее побрал, - подумал он. Черт бы побрал ее гребаное благородство. За то, что она была такой чертовски хорошей, наконец.

И в небольшой квартире, окруженный людьми, которым он доверял последние несколько месяцев, Гаррус понял, что поступил очень глупо, ничего ей не рассказав. Он боялся ее отказа. Турианец видел заинтересованность в ней у Лиары и Кайдена, и его самого это смущало. Но теперь слишком поздно. Она ушла, и он думал …, он знал, что любил ее. Как, черт возьми, это произошло, когда это произошло, Гаррус не знал. Это просто произошло.

Это просто тоска, попытался убедить себя турианец, это пройдет.

Любовь – это нечто совсем иное.

Возможно, если бы он рассказал ей, если бы остался рядом с ней вместо того, чтобы сбежать, как только миссия была окончена ….

Как можно любить мертвую женщину?

***

«Ты познаешь боль».

***

Дружеский секс.

Это все, что происходит между ними? А почему он рассчитывал на что-то большее, учитывая то, как все началось? Ее слова и поступки давали понять, что она хотела большего, с ним. Но то, что она сказала, даже если сказала сгоряча, резануло его по итак свежей открытой ране.

Он надеялся, но теперь … теперь ….

***

«Надежда не имеет никакого значения».

***

Шепард потрясенно замерла, когда Гаррус вошел в грузовой отсек, экипированный для миссии на Горизонте.

- Я не знал, что Архангел присоединиться к нам на этой миссии, - раздраженно сказала Лоусон, скрестив руки на груди. Темноволосая человеческая женщина невзлюбила его с самой первой встречи. Ему было интересно – почему?

Удивление Шепард испарилось, она натянула свою лучшую маску 'капитана'. Ему было интересно, что она скажет, когда Шепард активировала свой омнитул.

- Да, - подтвердила она. – Мы понятия не имеем, с чем можем столкнуться на земле, поэтому – чем нас больше, тем веселее. - Легко закончила она, и на сей раз Гаррусу пришлось сдерживать свое удивление. Он ожидал, что капитан будет против, но она не стала бы терять лицо перед своей командой, а спор с ним мог закончиться не в ее пользу.

- И кстати, - продолжила она, переведя взгляд с Лоусон на Солуса. - Сузи, скажи Тэйлору и Гото собираться. Она тоже идут с нами.

Пока они ждали еще двоих соратников, Шепард подошла ближе к турианцу, гневным взглядом уставившись на него. – Мы поговорим об этом позже, Гаррус, - сквозь зубы прошипела она.

Гаррус, сохранив бесстрастное выражение лица, ответил  довольно раздраженно. - Конечно, Капитан. Как вам будет угодно. – Она осуждающе взглянула на него прежде, чем отвернуться.

Его не волновало, сильно ли она злилась, даже если она просто бросит его, он не позволит ее идти в ад без него.

***

«Ты пожалеешь о своем сопротивлении».

***

- Ну, это было весело, - сказала Касуми, но без своей обычно веселости. Все остальные молча наблюдали, как корабль коллекционеров исчезает в бездонном синем небе. Они продолжали наблюдать за тем, как огромный корабль становился черной точкой в бледной лазури, и не отвели взгляд даже после того, как он полностью исчез из поля зрения.

Гаррус подошел к Шепард со спины. Он сохранял спокойствие на протяжении всей миссии, полностью подтверждая свою репутацию, хотя и не однажды действовал непрофессионально. Но сейчас, когда миссия, казалось, приближалась к концу, он понял, что больше не может игнорировать слова коллекционеров, Жнеца, сосредоточившего огонь исключительно на ней. Каждый раз, когда Шепард высовывалась из укрытия, Коллекционеры с тревожащей меткостью и настойчивостью стреляли только по ней.

«Если мне придется разорвать вас на части, я это сделаю».

Гаррус подавил дрожь. Он скорее умрет, чем позволит этим ублюдкам коснуться хотя бы волоска на ее голове. Внешне Шепард казалась не особо обеспокоенной, но он заметил, что она придвинулась поближе к нему, пока они наблюдали за улетающим кораблем, и даже сейчас она старалась держаться рядом с ним. На расстоянии вытянутой руки, если точнее.

Спасенный несколько минут назад колонист появился немного позже, но Шепард проигнорировала кричавшего на нее человека; она все еще смотрела в небо, исполосованное белым следом корабля, лицо ее по-прежнему не выдалась никаких эмоций. Касуми дипломатично заткнула человека, использовав необходимые для своей профессии навыки.

Гаррус был захвачен врасплох, когда Шепард заговорила; голос ее был настолько низким, что он почти не слышал ее, а Касуми продолжала разговаривать с человеком. - Гаррус … - прошептала она тише ветра, что играл в ее волосах и подгонял к нему ее запах. – Тогда, на корабле, я …, - она резко замолчала, и он услышал, как сбилось ее дыхание. - Кайден.

Какое-то время Гаррус был рад видеть человека. Кайден счастливо улыбался, Шепард сразу же ответила тем же. Хорошо, искренне обрадовался турианец, она должна знать, что не все повернулись к ней спиной. Гаррус даже отошел в сторону, чтобы дать им пространство, когда Кайден сжал Шепард в крепких объятиях.

Они начали разговаривать, и поведение биотика решительно изменилось; он резко напрягся, взгляд темных глаз стал суровым. Затем, со словами, которые могли только навредить кому-то, кто принял бы их близко к сердцу, Кайден назвал ее предателем, и глаза Шепард расширились. Гаррус услышал ее тихий, огорченный вздох, увидел, как опустились ее плечи, и что-то взорвалось в его теле, будто током турианца ударило.

Предатель? Этот ублюдок считает Шепард предательницей? У Аленко нет ни малейшего понятия, что даже отдаленно означает слово, которым он назвал Шепард. Гаррус знал, что оно означает. Так же он чертовски хорошо знал, что Шепард не такая. Нет, она – единственное хорошее, что есть сейчас в галактике. Единственное хорошее, что есть у него.

Слепая ярость нахлынула на него, и следующее, что осознал Гаррус, так это то, что Кайден валялся на земле со сломанным носом. Гаррус не знал, как это произошло; знал только, что он просто обезумел. Злился на Кайдена за то, что тот сделал Шепард больно, злился на Шепард за то, что та не видела, как думал Гаррус, как сильно злиться он на себя за свою команду, за Сидониса ….

Черт, он действительно сильно злился на Сидониса.

Мысли смазаны, голова у него раскалывалась. Боль перешла на правую сторону лица после жесткого удара об землю. Как хороший солдат, Кайден нашел его слабое место, и Гаррус зарычал так, как ни один приличный турианец никогда не позволил бы себе публично. Он никогда не был хорошим турианцем и следующий издаваемый им звук был не намного приемлемее, чем предыдущий.

Издаваемые обоими звуки неприятно деформировались в ушах Гарруса, когда они с Кайденом вцепились друг в друга. Кайден вспыхнул биотикой, пытаясь сломать захват, и краем глаза Гаррус заметил, что Миранда и Джейкоб пытаются разнять их.

Кто-то кричал, и как только звон в ушах стих, турианец понял, что это Шепард. Он не понимал, что она говорила, но тон ее голоса был на удивление спокойным.

Когда Гаррус твердо встал на ноги, Шепард потянула его за собой, сказав остальной части команды остаться и удостовериться, что колонисты в порядке и что Мордин подлатал Кайдена. Капитан утянула турианца в пустое жилое здание и повернулась к нему с разъяренным выражением лица.

И красивым. Но, с другой стороны, она всегда кажется ему красивой.

Он поцеловал ее посреди фразы 'какого черта'. Шепард сердито зашипела и попыталась оттолкнуть его, но турианец опередил ее, его тело бурлило от адреналина, а реакция была гораздо лучше. Она врезалась спиной в стену, когда он приблизился к ней, не отводя взгляда.

- Не шути со мной, Вакариан, - тихо и невероятно опасно прошипела она. Гаррус задрожал от жара в ее глазах. Как давно он не касался ее, не обнимал ее …. Смутный туман, застилающий его сознание не только сейчас, но и всю последнюю неделю, наконец, рассеялся, и он понял, что все это из-за нее. Она выжгла светонепроницаемый и всепоглощающий туман, заполонивший его вины, заставляя турианца вновь почувствовать себя живыми. В этой вселенной нет никого, кто смог бы заставить его чувствовать нечто подобное; никто даже близко не стоял.

- Не соблазняй меня, Шепард, - предупредил он на удивление спокойно, не отрывая от нее взгляда. Приятный румянец залил ее щеки, Гаррус даже залюбовался им. Шепард облизнула свои полные губы. Она уставилась на него, сердце ее пропустило удар, зрачки расширились. Жар прошиб ее собственное тело. Увидев ее реакцию, Гаррус понял, что она возбудилась, его визор подтвердил это.

Шепард выпрямилась, ее лицо оказалось в нескольких дюймах от него, и ее горячее дыхание коснулось его жвал, - Соблазняю тебя? Для чего? Чем занимался Архангел в последнее время? Когда я выясняла в последний раз, он в полном одиночестве заперся у чертовой батареи. Он больше не стоит моего времени.

Гаррус чуть не рассмеялся. Черт, она действительно знает, как чувствительнее на него надавить, да? С одной стороны он радовался тому, что она настолько хорошо его знала, с другой он радовался тому, что может делать то же самое взамен.

Гаррус снова осторожно толкнул ее и быстро развернул так, чтобы капитан прижалась к стене своей бронированной грудью. Тихий возбужденный вздох сорвался с ее губ прежде, чем она сдержала его, когда турианец стянул ей руки за спиной и жестче прижал к стене. Гаррус поймал себя на мысли, что дыхание стало сложно контролировать, когда он коснулся жвалами ее уха и медленно облизнул аккуратную раковину. Этим турианец заработал низкий стон, который она и рада бы сдержать, но не смогла. Шепард оглянулась и краем глаза впилась в него взглядом, при этом он коснулся ее бедер своими, звук удара брони эхом разлетелся в пустой комнате.

- Даже не думай что-то делать здесь! Однажды нас уже поймали, тебе мало? – с растущим напряжением воскликнула она, когда Гаррус коснулся жвалами ее щеки и, освободив руку, повернул к себе ее голову, чтобы поцеловать. Ему стало интересно, осознанно ли она ответила на поцелуй или нет.

Она права. Он должен остановиться и подождать, пока они не вернутся на корабль. Ария все еще держала их на призрачном поводке. Он просто … боялся. Много чего боялся; он мог потерять ее множеством способов. В нескольких случаях они могли оставить друг друга в беде. Многое — очень многое — могло пойти не так в любой момент. Так, сейчас он не хотел думать ни о чем подобном.

- Тогда тебе лучше замолчать, - заявил он, прервав поцелуй и свободной рукой проникнув под ее броню. Он уже знал, где находятся застежки, и секунду спустя металл ударился об землю. Зубами стянув свою перчатку, он поместил свою руку ей между ног. Ее глаза расширились, тело задрожало от предвкушения, она изо всех сил старалась сосредоточить взгляд на его лице.

- Гаррус, ты, ах, ты … ублюдок …, ох, - судорожно вздохнула Шепард, выгнув спину, пока он поглаживал ее через нижний костюм. Просунув руку под нижний костюм, он почувствовал, что она готова принять его, и понял, что сегодня она не сможет дразнить его. Прижавшись головой к стене, она низко застонала, когда он ввел в ней палец насколько это возможно. - Гаррус, - Шепард не узнала свой голос, и турианец почувствовал, что броня стала ему болезненно тесной.

Гаррус выпустил ее запястья, чтобы скинуть свою броню, Шепард не двигалась, только уперлась руками в стену и стала ждать. Она прижалась к нему спиной, он обхватил ее бедра руками и прижал покрепче к себе.

- Ты хочешь меня? – Он ничего не мог с собой поделать. Время, проведенное ими в ее каюте, значило для него гораздо больше, чем он мог себе представить. Гаррусу хотелось верить, хотя бы просто верить, что между ними происходит нечто большее, чем дружеский секс.

Потому что она тоже делает его счастливым, потому что она ...

- Да, - скопировала она его ответ, но он не принес ей того облегчения, которое испытал он. Он остановился в миллиметре от входа в нее, упиваясь таким родным теплом ее тела.

- Хорошо, - проворчал он. - Я хочу, чтобы ты хотела меня, Шепард. Как я хочу тебя. - Он склонился и прикусил кожу ее шеи. - Каждую минуту каждого дня.

- Уже. – Шепард сжала ладони в кулаки. – Уже так. Ты идиот, если не видишь этого. – Все еще прижимаясь головой к стене, она немного повернулась, чтобы посмотреть на него краем глаза. – Именно это я имела в виду, сказав, что я твоя, Гаррус. - Духи, у нее красивые глаза.

Именно это он и хотел услышать прежде, чем войти в нее. Гаррус знал, что она слышала его запись, а может, турианец это допускал, и не единожды. Но он должен был сказать все это, потому что сегодняшний день показал, в каком дерьме они на самом деле находятся.

Последние два года он провел, тоскуя по мертвой женщине, последний месяц он провел, тоскуя по живой. Турианцы от природы не особо эмоциональны, поэтому они учились доверять своим ощущениям; доверять своим инстинктам. Поэтому Гаррус теперь точно знал, что именно он чувствовал.
 
Он любил ее, но знал, что это не взаимно. Пока что. Поэтому он оставил слова до лучших времен.

Он начал двигаться, и Шепард вскрикнула. Ее тело задрожало, когда турианец отдал ей все, что мог отдать. Ее дыхание стало быстрым и поверхностным, он к ней вскоре присоединился. Гаррус сделал шаг назад и немного отстранил ее от стены, перенеся вес женщины на свои руки. Шепард руками вцепилась в стену, когда Гаррус ускорил темп, оставив на ней глубокие отметины своими бронированными перчатками.

Шепард завела одну руку за спину в попытке замедлить турианца, но он перехватил ее запястье и отвел в сторону. Теперь только одной рукой касаясь стены, Шепард полностью прогнула спину. Он сжал ее бедро, свободно двигаясь в ней, не сдерживая себя, поощряемый издаваемыми ею замечательными звуками, его имя срывалось с ее губ меж вздохами. Она поймала его ритм, и во время второго оргазма он присоединился к ней.

Они оба тяжело дышали, Гаррус поставил ее на ноги, и Шепард повернулась к нему. Они смотрели друг на друга, восстанавливая дыхание, и он был застигнут врасплох, когда Шепард легко рассмеялась с улыбкой на лице.

Она нежно провела рукой по его травмированной щеке, и он склонился, коснувшись ее лба своим. Сияющими глазами Шепард посмотрела на турианца. – Вокруг так много дерьма, Гаррус. Так много. Даже молотильщик себе путь не пророет.

***

«Ты высокомерна, ты будешь учиться».

***

Как только они оба оделись, Шепард начала орать на него. Он никогда не слышал, чтобы кто-то за свою жизнь выучил столько проклятий (кроме Рекса, наверное). Люди, кроганы, азари, турианцы, кварианцы, и, Гаррус был уверен, ханары тоже столько не знали. В какой-то момент Вакариан действительно испугался. Испугался, но не потому, что она капитан, а потому, что он был абсолютно уверен, что она что-то планировала. Никто не выслушивал проклятья капитана Шепард и выходил сухим из воды. Никто.

- И клянусь твоими долбаными Духами, я оторву твой гребень и врежу им по морде коллекционеру, если ты снова позволишь себе нечто подобное. Мы вышли на задание в составе половины команды, будто мы в чертовом космическом круизе, а я веселый гребаный гид. Я не нуждаюсь в твоей железнооперенной заднице, защищающей меня на дуэли. От кого ты вздумал меня спасать! И будь проклята Богиня, если ты сейчас скажешь, что защищал мою честь, потому что я не леди, а ты не проклятый джентльмен.
 
Хм, нужно сохранять спокойствие и промолчать, хотя …, - Кажется, я помню, однажды ты назвала мой визор моноклем.

Шепард выглядела так, будто разрывалась между желанием рассмеяться и ударить его. Склонялась к удару.

- К тому же я довольно стильный. - Черт, его стиль она точно знала. - Даже со шрамами — Особенно со шрамами.

- Ты, … ты … чокнутый – прошипела она сквозь зубы. – Ты заставил меня волноваться столько времени, а сейчас так просто заявляешь, что таков твой стиль? - Она развернулась и направилась прочь. – Ты поплатишься за это, придурок! – она оглянулась через плечо. - Поплатишься.

О, да, он испугался.

Демонстративно испугался.

Черт, иногда поругаться с ней довольно забавно. Плюс, сейчас она в безопасности, а он скорее предпочтет, чтобы она сердилась на него, чем пострадала на миссии. Хотя он сожалел, что не мог перестать думать об этом.

***

«Ты скрывалась от нас раньше, больше не получится».

***

Ярость Шепард немного утихла, когда они вновь воссоединились с группой высадки. Она сразу же посмотрела на Кайдена, и Гаррус мгновенно приготовился к возможным последствиям, биотик выглядел сердитым. Мордин хлопотал над ним, бормоча что-то о неэффективных имплантатах Кайдена, но человек отстранил от себя доктора и твердым шагом направился к ним. Джейкоб и Миранда напряженно подошли поближе, Касуми тяжело вздохнула. Колонисты выглядели потерянными и убитыми горем. Глядя на них — на всех них — Гаррус почувствовал камень поражений на своих плечах.

- Так вот почему ты не пришел на поминальную службу? Почему ты исчез? – поинтересовался Кайден, глядя на турианца мимо Шепард. - Ты знал, что она жива?

- Похороны …? – удивленно пробормотала Шепард, переводя взгляд с одного мужчины на другого. - Меня … похоронили?

Кайден посмотрел на нее. – Не только тебя. Всех, кто действительно умер, похоронили. – руки биотика сжались в кулаки.

Гаррус глубоко вздохнул и спросил, - Ты правда хочешь знать, Кайден? Или ты собираешься услышать то, что хочешь услышать? – Он приблизился к Шепард и встал сбоку от нее. - Она уже сказала тебе, что произошло, почему мы работаем с Цербером, но ты услышал только слово 'Цербер'. Ты слышал слухи о ее смерти? О коллекционерах? Ты правда настолько тупой?

Кайден сузил глаза и подбоченился, - А ты действительно настолько доверчивый, Гаррус?

- Хватит. - Шепард сделала шаг вперед и повернулась так, чтобы видеть обоих мужчин. - Если ты не веришь в мою смерть, ладно. Если хочешь думать, что я два года сотрудничала с Цербером, ладно. Но ты не можешь притвориться, что коллекционеры не угроза.  – Жестом она указала на колонистов, стоящих в сторонке. – Не тогда, когда эти люди только что потеряли свои семьи и друзей. Убедись, что Альянс не закроет на это глаза, Кайден. Понятно?

Кайден ощетинивается после ее слов. – Теперь я штабс-капитан Аленко. И мы не будем закрывать глаза. - Он внимательно оглядел ее команду. – Ни на что.

Шепард скрыла гнев за странной кривой ухмылкой. – Это все, что мне нужно, капитан.

***

«Ты не сможешь избежать своей судьбы».

***



Через час после возвращения на Нормандию, Гаррус, чувствуя себя идиотом и проклиная бескрайнее любопытство Шепард, метнулся из отсека главной батареи к лифту. Замок ее двери светился зеленым, и он вошел без стука и доклада Сузи.

Но он опоздал.

Свет в комнате был потушен, лишь подсветка аквариума освещала помещение. Люк над ее кроватью был закрыт, и еще одним источником света был монитор компьютера, за которым сидела Шепард. По большей части она была раздета, похоже, сняла броню, оставшись в нижнем костюме. Прижав колени к груди, она обняла их руками. Он не видел ее лица, только обтянутую рубашкой спину.

- Почему ты не пришел? - Ее голос казался усталым в темной комнате. Компьютер издал резкий звук, затем еще и еще: церемониальные выстрелы – человеческая традиция на похоронах солдата. - Почему ты не пришел на мои похороны?

Вновь зазвучала популярная военная музыка. Звучало все это просто ужасно, Гаррусу страсть как захотелось выключить музыку.

- Человеческие журналисты считают, что это из-за обид Войны Первого Контакта, - начала она. – Турианцы считают, что это потому, что человеческие церемонии ненужные и слишком эффектные. Саларианцы думают, что у тебя были дела поважнее. Азари ….

- … думают, что у нас было секретное задание, поскольку ходили слухи, что ты связалась с членом экипажа. Они подозревали Лиару или Кайдена, пока не появился я. И интервью не помогло, - Гаррус замолчал ненадолго, оперевшись спиной на стену за ее спиной. - Я знаю, что они считали. Все они. - Он никогда не сожалел о том, что не пошел. Даже сейчас. В конце концов, гроб был пустым. - За пять дней до твоих похорон Совет официально заявил, что это геты напали на Цитадель и Нормандию. За три дня они опубликовали заявление, сказав, что ты страдала от психического заболевания и что у тебя были галлюцинации. За день до похорон они назвали тебя лгуньей …. Я в тот же день сел на шаттл до Омеги.

Шепард молча протянула руку и поставила видео на паузу. - Что за интервью?

Гаррус покачал головой, но промолчал, пока она не посмотрела на него. - Это не важно. Все это не имеет никакого значения. Ты жива, Шепард. Только это важно!

Она мягко рассмеялась. - Правда, Гаррус? Как я могу быть уверена? Откуда мне знать, что это не чистилище? Разве это не ад? То, что я собираюсь потратить вечность, борясь с тем, что нельзя уничтожить? - Она внезапно встала и повернулась к нему. Пустой взгляд и непроницаемое выражение лица, но маска упала, когда их взгляды встретились.

- Я знаю, - заявила она, отвернувшись и посмотрев на закрытый люк в крыше. - Я знаю, что ты не веришь в то, что произошло, что Цербер вернул меня к жизни, но я знаю, что умерла. - Она сложила руки на груди и склонила голову, пытаясь запереть все в себе. Это больно задело его — она выглядела такой ранимой, такой потерянной и далекой — а он только и мог, что замереть на месте, потому как она, наконец, рассказывала ему о своих страхах.

- Я задохнулась, вцепившись в броню в надежде, что на этот раз, хотя бы однажды, кто-то ради разнообразия спасет меня. И что же получилось? Я всего лишь эксперимент Цербера. Больше монстр, чем человек. Как ты вообще можешь заставлять себя касаться меня? Да даже смотреть на меня?

Горло Гарруса пересохло, он не смог заставить себя заговорить, но она и не думала ждать его ответа. Шепард открыла ящик своего стола и вынула полную руку омнитулов. Их было больше полудюжины, и она протянула их ему.

- Я хотела отдать их тебе. Я вернулась, забрала их и … прибралась. Я хотела, что бы их семьи знали о произошедшем. Я не смогла найти Батлера и Эраша ….

Он уяснил, что она ясно дала понять, что не станет снова обсуждать свои проблемы, по крайней мере, до того, как решит его проблемы.

- Они ... были на мосту, и они ... упали. – Казалось, еще секунда – и он задохнется (сравнение мгновенно напомнило ему о ее смерти, и его затопило чувство вины), и он молча взял омнитулы. Шепард понимающе кивнула. Он даже не думал о том, чтобы вернуться и замести следы. У Эраша нет семьи, которая волновалась бы за него, но у Батлера есть жена и маленький сын ….

Шепард продолжила говорить, как ни в чем не бывало - Мы можем вернуться. Теперь, когда тебе лучше, я уверена, у тебя есть незаконченные дела, с которыми давно пора разобраться, - прежде, чем он успел спросить.

Сидонис не выходил у него из головы, но он знал, что она не это имела в виду.

- Да, есть.

Некоторое время они молча стояли и просто смотрели друг на друга. Тяжесть в его руке напомнила ему о его долге перед мертвыми, но Гаррус понял, что его долг перед стоящей рядом женщиной перевешивает.

Шепард сильная, и он точно знал, что со временем она решит свои проблемы самостоятельно. Она Капитан Шепард, в конце концов. А мертвые не могут отдохнуть — он не мог отдохнуть — пока правосудие не свершится.

Гаррус повернулся и направился к двери, зная, что должен сделать.

***

«Это ничего не изменяет».
«Я – Авангард вашей гибели».
«Меня не остановить».
«Ваша смерть предрешена».
«Я найду тебя снова, Шепард».
…
…
…
«Я найду тебя снова»