Ее броня искорежена, руки все в теплой, липкой крови – ее крови. Бок прострелен, с него стекает кровь; от ее избытка одежда прилипла к телу, а правый сапог хлюпает при ходьбе. Она медленно приближается к красному свечению. Во что бы то ни стало – она должна убить Жнецов, чего бы это ни стоило.

Она дотрагивается, и весь мир затягивает чем-то непонятным. Перед глазами все темнеет, она забывает, как дышать. Колени сгибаются, тело наливается свинцом, она судорожно распахивает глаза и видит перед собой воспоминание – образ турианца. Ее турианца. Гарруса.

Это последнее, что она увидела. Глаза закрылись, она куда-то провалилась – она не помнила, куда именно. Простреленный бок внезапно перестал болеть, весь мир исчез, она думает, что это смерть – и приветствует ее, как избавление. Она лежит на полу. Пол весь мокрый от ее крови. Но она не знает.

Она лежит бездыханно, как мертвая, навеки покинувшая этот мир. Волосы слиплись от крови, от красного цвета не видно кожи. Именно сейчас, в эту минуту, Жнецы просто рухнули, как куклы, как марионетки, у которых обрезали нити управления. И весь мир, вся галактика – на Земле, Палавене, Тессии, Иллиуме, Тучанке, в каждом мире, в каждой колонии, в каждой части необъятной Вселенной – весь мир радуется оттого, что войне конец. Они славят коммандера Шепард, как единственную, которой удалось остановить эту проклятую войну. На каждом корабле, в каждой каюте, люди радуются этому грандиозному событию.
Но существует один особенный корабль. Его экипаж – не просто команда, это друзья. И сейчас они так же радуются победе, как и все. Но они не просто радуются – вместе с этим они грустят. Очень грустят. А особенно грустит один турианец, Гаррус Вакариан…

…Вдох.

***

Она слабо пошевельнулась. Одеревеневшим, онемевшим телом было мучительно сложно управлять. Она открыла глаза.

Белый потолок, белые стены. Капельница. Одно маленькое, грязное окно. Прибор рядом пищит без остановки: пииииип, пиииииииип, пииииип… Голова, кажется, сейчас расколется к чертовой матери. Она с трудом сглотнула – головой было чертовски сложно поворачивать. Она хотела позвать на помощь, потому что рядом никого не было. Она открыла рот и…

-Гаррус Вакариан, - шепнула она. А потом задумалась. Какой такой Гаррус? И почему Вакариан? И зачем она сейчас назвала чье-то имя, вместо того, чтобы позвать на помощь? И кто такой этот Гаррус Вакариан?
А кто она сама?

Она задумалась. Попыталась вспомнить хоть что-то, но все было мутно, расплывчато и туманно. Она даже не помнит своего имени.

Кто она, черт возьми?!

И почему она не помнит своего имени, но зато помнит имя этого Гарруса Вакариана?!

-Помогите, - простонала она. Никто не отозвался. Она попыталась громче, сильнее: - Помогите! – Не получилось. Тогда она разозлилась. Она не знала, кто она, но лежать пластом черт знает где и бездействовать ей явно не нравилось. Она собралась с силами, разорвала капельницу, сползла с постели.

Она старалась встать, но не выходило. Тогда она что-то сделала. Она со всей силы ударила по полу кулаком. Из кулака вырвалось синее свечение. В голове всплыло слово – биотика… Она придавала ей сил. Девушка встала, вышла из палаты и направилась по коридору.

Яркие лампы, как прожекторы, молочно-белые стены. Какое-то движение впереди. Она идет навстречу ему.

-Пациент! Пациент вышел из палаты! – крикнул кто-то. Рожки из головы, хилое телосложение, большие глаза. Саларианец. Она в больнице. Хорошо.

Он подхватил ее, повел обратно в палату. Ей подключили капельницу, вытерли пот с лица. Саларианец сел рядом с ней.

-Меня зовут Врист Форнус, я доктор. А как вас зовут?

-Я не помню, - ответила девушка. – Где я? Что со мной?

-Вы в больнице. Мы находимся на колонии, а если говорить о вас… с вашим состоянием все нестабильно. Еще вчера мы думали, что вы умираете, а сегодня вы проснулись. Дело идет на поправку. Неделю, может, и вы встанете на ноги. Две недели – и мы вас выпишем.

-Что это за больница? – пациентка обвела глазами палату.

-Это бывшее убежище от Жнецов, - последовал ответ.

Глаза девушки распахнулись. Перед глазами пронесся образ полуорганика-полусинтетика, огромного черного создания, который убивает лучом. Ненависть вспыхнула в ее глазах.

-Скажите, доктор, Жнецы уничтожены?! – ее голос сорвался в крик, кисти рук сжались в кулаки. Доктор успокаивающе провел рукой по ее лбу:

-Да, уже месяц как. Не волнуйтесь так. Скажите лучше, что мне делать с вашим именем? Вас нужно зарегистрировать. Вы вообще ничего не помните? – он с надеждой взглянул на нее.

-Ничего не помню.

-Вы всю больницу на уши поставили. Пациентка, выбравшаяся из палаты, еще вчера не подавающая силы жизни… Некоторые называют вас гением, другие – отважной, третьи – сумасшедшей…

Сумасшедшей. В голове что-то кликнуло. Сумасшедшей.

-Зовите меня Лола, - машинально ответила она.

-Лолита? – доктор заинтересовался. – Необычное имя. Почему?

-Не знаю, - честно ответила она. – Просто мне кажется, что кто-то меня так раньше называл. Кто-то… не так давно… не помню.

-Ладно, а фамилия?

-А фамилию придумайте сами.

-Лупеус… Брайк… Кринос… Андренко…

-Пусть будет Аленко, - перебила его девушка. – Почему-то эта фамилия ассоциируется с чем-то печальным и теплым.

-Лолита Аленко, - утвердительно кивнул саларианец, что-то заполняя в бланке. – Отдыхайте, Аленко.

-Доктор, стойте, - остановила она его. – Вы задали свои вопросы, теперь моя очередь. Как я к вам попала? Кто я? При мне было хоть что-то, что указывает на личность?

-Вы были найдены на Цитадели, почти мертвая. Никто не думал, что вы выживите. Я не знаю, кто вы. Нет, на вас не было никаких документов, зато была броня и оружие. Вы, вероятно, кто-то из тех военных, которые остались защищать Цитадель, когда на нее напали Жнецы.

-Можно мне зеркало? – попросила она.

-Можно. Дайте ей зеркало, - доктор махнул рукой, - все равно она не успокоится.

Ей принесли зеркало, и девушка стала разглядывать себя. Нос, обыкновенный, прямой, лицо, красивой овальной формы, чуть пухлые губы, ярко-зеленые глаза. Ее внешность ей ничего не сказала. На щеке тянулся шрам. Странный, отливающий красным. Имплантаты, наверное, - решила она. – Цербер на них кучу денег угрохал…

Цербер. Неприязнь. Ярость.

Силы стали оставлять ее, и Лолита заснула.

***

Месяц подходил к концу, она выздоравливала. Она уже ходила по больнице, иногда даже бегала. Утро начинала с зарядки, хотя сама не знала, почему.

Как-то она шла мимо столовой, когда ее кто-то окликнул:

-Смотрите-ка! Это, похоже, она!

Лолита обернулась и взглянула на говорящую. Девушка была красива, хотя слишком вызывающа. Из одежды на ней были узкие брюки и тоненькая полоска ткани вместо майки. Все ее тело было сплошь покрыто татуировками. Лолита решила, что она сумасшедшая, и постаралась уйти, но незнакомка схватила ее за руку и несколько удивленно спросила:

-Шепард, ты чего?

-Девушка, оставьте меня в покое, - Лолита вырвала руку. – Я вас не знаю.

-Где ты нашла такой высокий дуб, чтобы с него упасть? – полуголая девушка скептически посмотрела на нее.

 – Эй, да очнись ты! Это я, Джек!

-Да мне хоть советница азари – плевать! – отрезала Лолита. – Отпусти меня. Сейчас позову на помощь.

-Да, Лола, круто ты ее, - хмыкнул парень, стоящий за ней, и Лолита вздрогнула.

-Как ты меня назвал? – она потрясенно следила за незнакомцами. – Кто вы такие?

-Я назвал тебя Лолой. Я всегда тебя так зову, забыла? Я Джеймс Вега. А это – Жаклин Зеро, хоть она и дуется, когда я ее так зову, поэтому зови ее Джек. А не то врежет тебе биотикой так, что голова здесь останется, а ноги на Марс улетят. Турианец сзади меня – Гаррус…

-Вакариан? – с любопытством перебила его Лолита, рассматривая турианца.

-Да, - турианец вглядывался в ее лицо. – Ты нас помнишь?

-Я вообще ничего не помню, - ответила Лолита.

-Лолита Аленко, в палату! – улыбнулась ей молодая азари. – Вас доктор ждет. Он нашел что-то про вас в экстернате.

-Лолита? – захохотал Джеймс. – Ты назвалась этим именем?

-И Аленко. Интересно, турианцы могут поседеть от ревности? – Джек коротко ухмыльнулась. – Ладно, хватит, Вега, - оборвала она его, кивая на Гарруса. – Нашего Ромео сейчас сердечный удар хватит.

-Значит так, - Лолита сердито посмотрела на них, - заткнитесь и прекратите нести бред. Я вас знать не знаю. Вы… странные. Я извиняюсь – меня зовет доктор.

Она развернулась, чтобы уйти, но чьи-то руки прижали ее к стене, блокируя. Девушка подняла голову – ее держал турианец.

-Шепард, пожалуйста, скажи, что ты шутишь, - взмолился он. – Ты же помнишь меня, ты назвала меня!

-Это просто имя. Единственное, что я помню, - девушка взглянула ему прямо в глаза – голубые, пронзительные. – Когда я проснулась от комы, это было первое, что я сказала. Но я не помню, кто стоит за этим именем, и что оно вообще значит. Я себя не помню.

-Тебя зовут Джейн Шепард, - туринец пристально вглядывался в нее. – Тебе это что-то говорит?

-Первый Спектр-человек, спасительница Совета, герой Цитадели, единственная, которая прошла через ретранслятор Омега-4, уничтожила коллекционеров и выжила, герой Тучанки, герой Ранноха, освободительница Земли, победитель Жнецов, - заученно ответила Лолита. – В больнице все о ней и говорят. Ой, да ладно, вы серьезно думаете, что я – она? Я же просто… я.

-Интересно, чего она обкурилась? – Джек насмешливо наблюдала за ней. – В этой лечебнице такие наркотики, что напрочь мозги отбивают? Интересно…

-Эй, ты же сказала, что завязала, - нахмурился Вега.

-Расслабься, красавчик, я просто шучу, - прошептала Джек.

-Ты командир Нормандии. Помнишь этот корабль? – Гаррус терпеливо ждал.

-Нет.

-Ты веришь мне, что ты – коммандер Шепард?

-Нет.

-Отойди-ка, Гаррус, - оттеснила его в сторону Джек. – Слушай сюда, Шепард. Где-то два месяца назад у нас был отпуск. И Гаррус попросил меня сделать тебе татушку, на случай, если ты будешь лежать в больнице, неопознанная. У тебя на спине татуировка. – она развернула ее спиной и задрала майку до лопатки. – Вот она. Ты думаешь, я не узнаю собственноручно сделанное тату?

Лолита кое-какое время молчала, обдумывая информацию. Потом нахмурилась и переспросила:

-Я – Джейн Шепард?

-Слава Богу, - закатила глаза Джек. – Мы объездили почти все госпитали, чтобы найти тебя!

-Лолита! – появился в дверях доктор Форнус. Он бежал к ней, почти задыхаясь. – Лолита, ты не поверишь, кто ты.

-Только не говорите, что я – Джейн Шепард, - оборвала его она.

-Ты уже знаешь?! – саларианец всплеснул руками. – Я навел справки в экстернате. Твоя внешность, татуировка, даже укусы на плече (Лолита заметила, что на этих словах Гаррус странно дернулся и опустил лицо; а Джек и Джеймс переглянулись) – все полностью идентично! Подумать только! Я вернул к жизни коммандера Шепард! Племянник ни за что не поверит. Можно я возьму ваш автограф?

-Автограф? – рассеяно переспросила девушка. – Простите… я даже не знаю, как расписываться. Столько информации сразу… Мне нужно подумать.

-Что тут думать, коммандер, - Джеймс скрестил руки на груди, - наш челнок готов отвезти вас на Нормандию. Вся команда в боевом составе, как обычно. Нас отправляли на пару миссий – разобраться с одурманенными, поэтому экипаж не изменился.

-Экипаж? Нормандия? Челнок? – Шепард удивленно озиралась по сторонам, задумчиво покусывая нижнюю губу. – Я же болею вроде как…

-Я переслал вашу медицинскую карточку корабельному врачу Нормандии, доктору Чаквас. Она же проведет полный осмотр и сканирование. Единственная проблема – ваша память. Впрочем, у меня есть теория. Память запоминает обычно самое главное. Самое яркое. Самое впечатляющее. Возможно, вам стоит пережить несколько ярких моментов – или один, но настолько сильный и мощный, чтобы ваше сознание всколыхнулось – тогда память вернется. – Саларианец задумчиво смотрел на нее. – Впрочем, это только теория.

-Ясно… спасибо, доктор, - девушка пожала ему руку и улыбнулась, - привет племяннику.

Она повернулась лицом к Джеймсу, Джек и Гаррусу, слегка кивнула им и сказала:

-Ладно, давайте пойдем к челноку.

***

Летели молча. Джеймс и Джек еще шептались, сидя тихо в уголочке, а Гаррус сел рядом с Шепард и не сводил с нее настороженного взгляда. Наконец Шепард не выдержала и спросила у него:

-Что?

-Ты совсем меня не помнишь? – вырвалось у турианца.

-Совсем. А что, ты особенный? – Шепард нахмурилась, прислоняясь спиной к стене. – Почему я должна была помнить тебя?

Гаррус развел руками, и девушка заметила, как они дрожат. Почему, спросила она себя мысленно. Он же просто турианец.

-В какой-то степени, может и особенный, - Гаррус опустил жвалы, - мы были вместе вообще-то.

-Да ладно, - вырвалось у нее. – В каком смысле – вместе?!

-Э… мы любили друг друга, - он взглянул ей прямо в глаза. Прямо в глаза, и она вздрогнула. Ей нельзя смотреть в его глаза – в них слишком много боли и отчаяния. – Ты не помнишь?

-Я не знаю, что ответить, - честно призналась девушка. – Я не помню – ни тебя, ни Нормандию, ни их, - она кивнула на Джек с Джеймсом. – Я просто вспомнила твое имя.

-Хорошо, а сейчас? – Гаррус с надеждой взглянул на нее – почти не скрывая отчаяния, - что ты чувствуешь ко мне сейчас? Я могу хоть на что-то… надеяться?

Шепард заметила, как парочка в противоположном углу замолчала, прислушиваясь к их словам. Она вздохнула, запустила руку в волосы и выдохнула:

-Я не знаю! Слишком много информации. Я не знаю, правда.

Она в отчаянии обернулась, и взгляд упал на картинку за окном. Челнок приближался к кораблю. К потрясающе красивому кораблю. «Нормандии»…

…Она вылетает из Нормандии, она вся горит. Обломки, обломки, обломки… Ее корабль. Мощной волной ее отбрасывает прочь. Она летит в открытом космосе. Становится мало воздуха, затуманенным взором она успевает увидеть какую-то планету, прежде чем мрак и холод окутали ее…

-Черт! – она вскочила на ноги, дрожа. – Черт!

-Что случилось, увидела корабль? – насмешливо произнесла Джек. Шепард мутными глазами посмотрела на нее, и даже опасная преступница испугалась боли и отчаяния, сквозившего в ее взгляде. Как затравленный зверек, Шепард принялась метаться по челноку, пытаясь открыть дверь. Гаррус схватил ее за талию, но она стала бороться. Она хорошенько врезала ему куда-то под солнечное сплетение, турианец охнул, но заломил ей руки и посадил на сиденье.

-Что за бес в тебя вселился, Лола? – Джеймс озабоченно смотрел на нее. – Что случилось?

Шепард подняла голову и дрожащими, непослушными губами произнесла одно слово:

-Алкера.

-Черт, - хором сказали все трое.

Больше никто не проронил ни слова. Когда они приземлились, двери челнока открылись, и Шепард спрыгнула на пол. Она удивилась, увидев, как тут было людно. Она обернулась к Джек:

-Тут всегда столько людей?

-Нет, они пришли взглянуть на тебя, - последовал ответ.

Шепард осматривала их. Странное существо с четырьмя глазами, непохожее ни на одну расу, стояло спокойно, в отличии от всех других. Азари в белом костюме прижимала руки ко рту. Кроган в красной броне и жутким шрамом на все лицо улыбался так широко, что Шепард не смогла не улыбнуться в ответ. Другой кроган, с красивыми голубыми глазами, увидев ее, одобрительно кивнул. Какая-то кварианка подбежала к ней, обняла ее и прошептала:

-Кила! Шепард!

-Тали, - почему-то Шепард узнала ее, - это же ты?

-Почему так неуверенно? – азари недоуменно нахмурилась. – Что с тобой, Шепард?

-Потеряла память, - ответила Шепард. – Тали, ты не отведешь меня в мою каюту? Я хотела бы немного отдохнуть.

-Конечно. Я свободна, как пыль на солнечном ветру, - кварианка наблюдала за реакцией Шепард, но безрезультатно – она и бровью не повела. – Пошли, - вздохнула Тали, уводя ее к лифту.
Когда они ушли, Лиара подошла к Гаррусу и, положив ему руку на плечо, сказала:

-Я сочувствую.