Глава 3. Homecoming
Гаррус чуть ли не спортивным шагом летел по улице родного квартала. В последний раз он прилетал сюда ради того, чтобы увидеть мать и сестру перед тем, как оставить цивилизованное пространство ради темных и грязных переулков Омеги.
Два года прошло с тех пор, но казалось, это было так давно. Многое произошло с ним за этот краткий промежуток времени, а его семья не знала и половины. Как бы то ни было, он все равно не смог бы рассказать им все.
Они не должны были знать о бесчисленных убийствах, которые он совершил в попытке очистить Омегу. Или о его крестовом походе, который закончился в луже собственной крови в окружении трупов его команды. Это было уже слишком. Кроме того, Шепард … Джайна спасла ему жизнь, и все начало вставать на свои места.
Теперь она постоянно рядом с ним, он сжимает ее руку своей, и они уже почти пришли к его старому семейному гнезду.
Он не был уверен, что почувствует, когда снова окажется дома. Возвращение домой – совсем не то, чего он всегда жаждал. Скорее всего, потому, что он всегда был плохим турианцем. Только то, что он заботился о своей сестре и матери, не значило, что он стремился вернуться к ним на Палавен.
Первая его мысль при приближении к дому была о странно запущенном саде. Раньше заботливые руки садовников регулярно подстригали кусты и газон. Однако, было похоже, что Солана не в состоянии оплачивать их услуги.
Схватив Джайну за руку чуть крепче, чем раньше, Гаррус прошел с ней в центр сада. Он чувствовал, что должен сказать хоть что-то, чтобы отметить их прибытие в его старый дом, но все, что он смог придумать, - Мы здесь.
Она улыбнулась ему. - Дом, милый дом, а, Гаррус?
Он попытался улыбнуться в ответ. – Что-то вроде этого.
- Ну, ничего себе. Большой домик. Не думала, что ты живешь в такой крепости.
Он немного смутился, вспомнив каюту, в которой она выросла на Мендуаре. Она была очень маленькой, зато опрятной. Но, несмотря на размеры домов, он точно знал, что она любила свою маленькую комнатку намного больше, чем он это двухэтажное нечто с пятью комнатами.
- Я здесь родился и вырос, - наконец сказал он, - Но жить я все-таки предпочитаю на Нормандию. С тобой.
- Даже при том, что мы нам постоянно угрожают смертью везде, где только можно?
- Да, определенно.
Она рассмеялась и посмотрела на него своими теплыми синими глазами. - Ну, я счастлива это слышать. Я тронута. Но мне действительно нравится это место. Возможно, дом немного мрачноват, но в этом его очарование. Я не ожидала увидеть такой большой сад. Сипритин ведь такой серый и сухой.
Она подошла к одному из самых уродливых растений в саду - желтому кусту в форме вилки - и осторожно ткнула его пальцем. – Как это называется? Немного смахивает на Земной кактус.
- Я не знаю, - ответил Гаррус, - К сожалению, садоводство никогда не входило в перечень моих талантов.
- Хм. Ничего, другие твои таланты с лихвой компенсируют этот недостаток. - Она улыбнулась ему. - Так … Можно мне осмотреть дом изнутри?
- Только если ты уверена, что хочешь этого.
- Я уверена. – Заверила она его. - Давай войдем, Гаррус.
Он направился к каменной дорожке, ведущей через весь сад к дому.
Как только они подошли к парадной двери, большая птица внезапно взлетела с крыши дома. Казалось, она появилась из ниоткуда, своими большими черными крыльями разрушая хрупкий мир их спокойствия. Поскольку это произошло непосредственно над их головами, Джайна испуганно взвизгнула и уткнулась в накаченную грудь Гарруса. Каким-то образом ему удалось не рассмеяться, и, дабы успокоить ее, крепко обнял Джайну за талию. Он обнимал ее до тех пор, пока она не успокоилась.
- Что это было? - спросила она его.
- Простой ренгал, - ответил он, - Палавенские птицы. Некоторые даже считают их деликатесом. Не думай, я сам ни разу не пробовал.
- Турианцы их едят? Хм. Мне кажется, что кожа на ее шее выглядела как-то болезненно.
- Ну, это как посмотреть. - Сказал он, неспособный сдержать смех. Забавно, он эту птицу видел много раз, но никогда не обращал внимания на состояние ее шеи. Хотя ее можно было бы рассмотреть из любого окна любого дома Сипритина. – Вот только не говори мне, что великая коммандер Шепард, Спектр, победившая Сарена и Коллекционеров, боится птиц!
- А я и не боюсь. Просто … она застала меня врасплох. Птицы Мендуара белые и пушистые, по сравнению с этим монстром. – Шепард тряхнула головой. – А возможно, я просто переволновалась сегодня.
- Тебе нужно время, чтобы успокоиться?
Шепард закатила глаза и скинула его руку со своей талии. - Нет, умник. Я хочу уже посмотреть, что же там внутри.
- Отлично, пошли.
Он спокойно подошел к двери и коснулся консоли безопасности, чтобы ввести код. Даже теперь он помнил тот день, когда ему впервые сказали пароль. В восемь лет его отец задержал его возле дома и десять минут читал лекцию о том, что значит быть хорошим ответственным турианцем, прежде чем позволил ему ввести код маленькими детскими лапками. Черт возьми, тогда он чертовски этим гордился.
Частично поэтому Гаррус никогда не испытывал трудностей, вспоминая код, независимо от того, сколько времени его не было дома. А с другой стороны, задачу облегчал тот факт, что его патриотичный отец в качестве кода использовал дату вхождения турианцев в Совет Цитадели.
Напечатав восемь цифр, кажется, в тысячный раз в жизни, Гаррус почувствовал приступ неконтролируемой грусти, понимая, что прошло очень много времени с тех пор, как он в последний раз говорил со своим отцом.
Мгновение спустя, однако, он задвинул это чувство под капюшон и, когда дверь открылась, провел Джайну в дом.
Все, что он увидел – это смутные очертания прихожей, но секунду спустя освещение, наконец, соизволило включиться. С последнего посещения Гаррусом своего дома комната изменилась не сильно, хотя чего-то в прихожей не хватало. Часть мебели исчезла, наряду с несколькими украшениями, которые раньше стояли в гофрированных альковах вдоль стен. Он был уверен, что черно - золотая ваза, так любимая его матерью, пропала.
Возможно, вещи просто переставили в другое место, но Гаррус не удивился бы, если бы Солана продала их, чтобы оплатить счета за последние месяцы. Он хотел ошибиться. К сожалению, он знал, что прав.
Он сделал несколько шагов вперед и громко позвал, - Сола? - в тишину прихожей.
К его огромному облегчению ответа не последовало. Соланы дома не было, как она и говорила. Гаррусу стало не по себе от того, что он был так рад, что ее не было дома, а с другой стороны он не чувствовал себя готовым к встрече с ней.
К тому же, он пока не решил, представить ей Джайну сразу или встретиться с сестрой один на один. Он предпочел первый вариант, так как это было проще, но он опасался реакции Соланы. Она периодически взрывалась, и он действительно не хотел, чтобы она случайно сдетонировала. По крайней мере, у него еще много времени на принятие окончательного решения.
Он обернулся, чтобы посмотреть Джайне в глаза. – Хочешь, я проведу тебе экскурсию?
- Конечно, - улыбнулась она. – Веди, Гаррус.
Сначала он провел ее в гостиную, где их поприветствовал целый набор удобных стульев и кожаный диван, стоящие вокруг маленького декоративного столика. Эта комната всегда была самым уютным местом в доме, но Гаррус никогда не проводил здесь много времени, часто предпочитая сидеть в спальне в полном одиночестве. Оглядываясь назад, он понимал, что потратил впустую возможность узнать мать получше, пока она была молода и здорова.
А сейчас у него не было возможности исправить свою ошибку. Отбросив ненужные мысли, он обратил внимание на Джайну, которая прогуливалась по комнате.
Спустя несколько секунд она присела на диван. - Я думаю, что этот диван, скорее всего, стоит больше, чем вся мебель в моей каюте на Мендуаре, - сказала она, погладив рукой черную кожу. - Черт, мой отец иногда делал некоторую мебель сам ради экономии нескольких кредитов.
Гаррус подошел к ней. - Ну, мы действительно были вполне обеспеченной семьей, иначе не смогли бы позволить себе дом в этом районе. Хотя мне кажется, сейчас у нас некоторые проблемы с деньгами.
- Прости, Гаррус, я сказала, не подумав.
Склонившись к ней, он коснулся ее лба своим. - Я знаю, не извиняйся. Вставай, у нас есть еще несколько комнат.
Он поднял ее на ноги и повел показывать оставшуюся часть первого этажа. На его взгляд, в его старом доме не было ничего особенного, даже дорогая мебель была серой и унылой. Однако, Джайна, казалось, наслаждалась его импровизированной экскурсией.
В кухне она начала открывать шкафы, исследовать еду и посуду, для нее она была причудливой, а для него – самой обычной. Она остановилась только тогда, когда поняла, что Гаррус уставился на нее с приподнятыми надбровными пластинами. Она смутилась, но он действительно не возражал. Правда его забавлял тот факт, что она считает занимательными такие простые вещи.
Все-таки люди – странные существа. Хотя, странные или нет, он не хотел, чтобы она менялась.
Снова оказавшись в прихожей, Гаррус жестом указал в сторону лестницы. – Мне кажется, ты хотела бы посмотреть мою старую комнату?
- Черт, да, - сказал Джайна, взяв его за руку. – Покажи, мне интересно.
Он усмехнулся. – Поверить не могу, что тебе это интересно.
- Но мне правда интересно увидеть место, где ты родился и вырос.
- Ну, я рад, что тебе весело.
Волнение промелькнуло в ее глазах. – А тебе нет?
- Да, конечно, - сказал он, хотя и подозревал, что наслаждался происходящим только потому, что она рядом.
Поднявшись по лестнице, он толкнул первую дверь направо. В своей комнате он чувствовал себя под защитой. Это было его личное убежище, место, где он мог побыть в одиночестве всякий раз, когда ему это требовалось. Но он без колебаний позволил Джайне войти внутрь. В конце концов, он привык к ее визитам на главную батарею на Нормандии.
Хотя он не жил дома со своего пятнадцатилетия, в его спальне ничего не изменилось. Коллекция моделей кораблей, которые он собирал ребенком, все еще гордо висела на одной из стен. То же самое темно-синее одеяло на кровати, под которым он когда-то спал ночь за ночью. Стены остались серыми, на ней висели те же часы и киноафиши, которые он сам и повесил много лет назад. Большинство из изображений показывали эпические сражения или турианских солдат, готовых умереть за честь Иерархии. К сожалению, Джайна заметил пару афиш, на которых были красивые турианские девушки.
Ухмыляясь, она подошла к одному из них. - Хорошая обстановка, Гаррус. Очень, очень классная.
- Это постеры. – поспешил оправдаться он.
Джайна приподняла одну бровь. – Из какого-то фильма?
- Ты не так поняла. – Гаррус внезапно не смог подобрать слов. - Слушай, мне было пятнадцать. Потом я жил на военных кораблях, затем на Цитадели. Я …
- Я знаю, я знаю. Я просто подкалываю тебя, здоровяк. - Она хлопнула его рукой по плечу. – Так ты жил в этой комнате пятнадцать лет?
- Да … я провел здесь очень много времени, главным образом делая уроки. Много часов я проводил в школе, узнавая об обязанности, чести и как служить Иерархии, а затем приходил домой и снова учился. И это еще не все мое бывшее расписание. Все это было для того, чтобы сделать из меня 'хорошего' турианца, но я так и не стал мальчиком с плаката Иерархии.
Она улыбнулась ему. – Кажется, ты прикладывал очень много усилий.
- Полагаю, так и есть. Мой отец очень хотел, чтобы я отнесся к своему образованию серьезно. Даже после того, как он переехал на Цитадель, чтобы работать в СБЦ, когда мне было десять лет, он все еще следил за моими успехами. Это кажется смешным, но ему нравилось требовать еженедельные отчеты о моих успехах. Никогда не забуду, в каком страхе я тогда жил.
Он подошел к столу, стоящему рядом с кроватью. – За этим столом я проводил почти все свои вечера с поистине огромным количеством работы.
Он почти любовно провел ладонью по крышке стола, рассматривая им же в свое время сделанные царапины. Ему казалось, будто он через столько лет встретился со старым другом. Он провел с ним больше времени, чем с большинством друзей.
Тогда он дотошно делал то, что от него требовал отец. Никто о нем не беспокоился, все требовали только результаты его работы. Тогда он научился спокойствию, благодаря которому мог долго калибровать орудия Нормандии или лежать рядом с Джайной, спящей в его руках, наблюдая за ее размеренным дыханием.
Она неслышно подошла к нему сзади и погладила его рукой по плечу. – Тебе тогда трудно было.
- Сама работа проблем не доставляла, она мне даже нравилась, но мой отец всегда меня наказывал, если я не оправдывал его ожиданий. Он никогда не помогал мне, не считал это необходимым. Он постоянно демонстрировал мне свое разочарование. Тогда я не хотел подводить его.
- Даже представить не могу, что тебе пришлось перенести. – Мягко сказала Джайна. - Мои родители были счастливы, если я вообще сдавала экзамены.
- Иногда это было … трудно.
Гаррус опустил взгляд на стол, не зная, продолжать говорить или нет. Этот дом вызывал в нем кучу ненужных воспоминаний. Обычно он держал свои чувства при себе, но с недавнего времени он начал испытывать желание поделиться ними с Джайной. Он всегда старался быть рядом с ней, когда она нуждалась в нем, и он знал, что она всегда была готова поддержать его в любой ситуации.
С недавнего времени они начали делиться друг с другом грузом своих проблем, опираясь на плечо партнера. Она определенно хотела именно такой близость с ним. Странно, хотя он и помогал ей в ее проблемах, ее к своим он старался не подпускать. Ему не хотелось напрягать ее своими проблемами.
В конце концов, он решил продолжить говорить. Он повернулся к ней лицом. - Я так старался не огорчать отца. Он хотел для меня только лучшего. Мне кажется он считал меня вундеркиндом. Я провел годы, стараясь заслужить его одобрение но никогда его не получал. Мама тоже хотела, чтобы я преуспел, но она никогда не давила на меня.
- Получается, отношения с матерью у тебя были лучше, чем с отцом? – спросила Джайна.
- Да, думаю так. Знаешь, я удивлен, что вообще умудрился так долго поддерживать отношения с отцом. Он был расстроен, когда я бросил СБЦ в первый раз, и разъярен, когда бросил во второй. Мне кажется, он думал, что я исправился, когда вернулся в СБЦ. Но я понял, что не могу так больше, когда уничтожили Нормандию. Я послушал твоего совета и вернулся на службу, но ты умерла, и больше меня там ничто не держало. Новость о ее смерти почти убила его. Он был так потрясен, что закончилось все тем, что весь тот день он провел в баре, напиваясь в ласкуты. Вернувшись домой он так и не смог принять то, что она умерла. Он привык считать ее как непоколебимым, бессмертным существом, кем-то вроде героя из древней турианской мифологии. Он думал, что она бессмертна, но она умерла. Следующий месяц он одержимо гонялся за подробностями ее смерти. Он должен был знать все, каждую мелкую деталь о том, как это произошло.
Именно тогда он узнал, как ее звали. Он чувствовал себя так, будто узнал нечто, чего не должен был знать. Она не хотела никому называть свое имя, а он его все-таки узнал.
Но теперь он любил называть ее Джайной, самодовольно понимая, что лишь он один знает ее имя и может так ее называть.
Он посмотрел на нее, она продолжала тихо стоять рядом с ним. Ее лицо было бледнее, чем обычно, и это было плохим знаком. Она не хотела говорить о смерти. Он знал это. Он не должен был говорить об этом.
- Я сожалею, - сказал он. - Я не хотел расстраивать тебя.
Она покачала головой. - Все хорошо, Гаррус. Я умерла. Ты можешь говорить об этом.
- Я не должен был этого говорить. Никого это не волновало. Только команду. И … и меня. Я знаю, что тогда покинул Нормандию, но я надеялся, что мы встретимся снова. Когда я услышал о том, что произошло, я почувствовал, что должен уйти и сделать что-то по-настоящему важное. Я ушел из СБЦ четыре месяца спустя. В конечном итоге я попал на Омегу. Я думал, что смогу помочь защитить людей. – Он резко рассмеялся. – Я идиот, я знаю. Я приложил все усилия, чтобы поддерживать отношения с Солой и моей матерью, но мой отец не разговаривал со мной с тех пор, как я покинул Цитадель.
- Мне жаль, Гаррус. - Она посмотрела ему в глаза. - Ты когда-нибудь скучал по своему отцу?
Гаррус прикрыл глаза, пытаясь сформулировать ответ. - Возможно иногда, совсем чуть-чуть. Большую часть времени я пытался не думать о нем.
Она печально улыбнулась ему. - Ну, по крайней мере, ты был прав, мы снова встретились, хотя, мне кажется, ты этого совсем не ожидал.
- Нет, но я рад, что ты меня нашла.
- Я не собиралась позволять каким-то наемникам убить моего любимого турианца.
На этот раз он действительно рассмеялся потому, что ему было весело. – Ну что, хочешь закончить экскурсию?
- Ну, разумеется! - сказала она, - Я все еще не видела твоих детских фотографий!
- Они в кабинете, я покажу тебе.
Он направился к двери, но Джайна осторожно положила руку на его плечо. – Ты уверен, что у нас есть время до возвращения Соланы?
Гаррус поглядел на часы на стене. – Да, времени еще много. Как минимум час.
Несмотря на его ответ, Джайна руку не убрала. – Может … может мне стоит уйти до ее прихода?
- Нет.
- Хорошо. – она убрала руку с его плеча и улыбнулась.
- Пойдем. – позвал он ее.
Он вышел из своей комнаты и направился в сторону кабинета, но мысли его были заняты другими, поэтому он остановился перед совсем не той дверью. За дверью была комната, долгие комнаты служившая спальней его матери. Он ничего не сделал, чтобы войти, но и уходить не собирался.
Джайна остановилась рядом с ним. – Это кабинет?
- Нет. - Он уставился на запертую дверь, зная, что мебель его матери, ее одежда, ее книги, была все скрыты позади нее. – Это была комната моей матери до того, как она съехала.
- О.
- Да.
Он уже было решил войти, но передумал. Он не хотел видеть пустую кровать или любые другие вещи, к которым его мать не прикасалась уже очень долго. Даже когда он был здесь в последний раз, его мать уже проходила усиленный курс лечения. Каждый день она должна была глотать огромное количество всевозможных лекарств.
- Кабинет здесь, напротив комнаты Солы, - сказал он, наконец отойдя от двери.
На сей раз он, ни разу не остановившись, вошел прямиком в кабинет.
В комнате было несколько книжных шкафов, полных датападов и печатных книг, а так же как большой, декоративный стол и диван. Однако, один небольшой шкаф был полностью отдам под фотографии. Они стояли ровными рядами, представляя собой иллюстрированную историю клана Вакариан.
Джайна подошла к разноцветным рамкам, рассматривая их с серьезным выражением лица, в то время как Гаррус просто прислонился к одному из книжных шкафов и наблюдал за нею. Как бы эгоистично это не звучало, но она значила для него гораздо больше, чем вся его семья.
Когда он привел Джайну в свой дом, его прошлое и настоящее столкнулись друг с другом, и чувствовал он себя в связи с этим очень странно. Он не был уверен, как пройдет оставшаяся часть поездки, насколько хороша идея возвращения на Палавен, но он был очень рад, что она приехала с ним.
Пару секунд спустя она указала на фотографию спящего ребенка. – Ааа, так вот каким ты был без клановых меток. Знаешь, я думаю, что эта фотография будет моей любимой. Кто бы мог подумать, что этот маленький ребенок вырастет в одного из лучших снайперов Галактики?
Он сложил руки на груди. - Почему мне кажется, что ты пытаешься смутить меня?
- Возможно потому, что именно этим я и занимаюсь. Ты был симпатичным ребенком. Такие маленькие жвалы и крошечный капюшон просто восхитительны.
- Джайна …
- Не волнуйся, Гаррус. Взрослый ты тоже очень милый.
- Я так рад, что ты это сказала. Я потерял бы сон, волнуясь о моей внешности.
Рассмеявшись, Джайна снова повернулась к фотографиям, но в ее следующих словах вообще не было веселья, - Я только что заметила нечто странное. На всех этих фотографиях только ты и Солана, иногда вы вместе, но нет ни единой совместной фотографии твоих родителей.
Гаррус чуть было не сказал, что такая фотография есть, причем в единственном экземпляре. Свадебная фотография, на которой его родители в церемониальных одеждах стоят в полуметре друг от друга. Причем эта фотография была далеко не счастливой.
- Верно. - Сказал он, - Но я не удивлен. Они женаты уже много лет, но у них не настолько хорошие отношения.
- Но ведь изначально они должны были быть счастливы?
- Я не уверен.
- Я тебя не совсем понимаю, Гаррус. Большинство людей женится, потому что любят друг друга и думают, что хотят провести оставшуюся жизнь со своей парой.
- Ну, … турианские браки не похожи на человеческие. Я имею в виду, они, конечно, заключаются на всю жизнь, но носят более формальный и скорее … практичный характер. В идеале они предназначены для создания крепкой семьи ради рождения здоровых детей, которые принесут пользу обеим семьям супругов. Любовь не является чем-то обязательным, и даже важным.
- Тогда что важно? – нахмурилась Джайна.
- Ну … - Он сделал паузу, пытаясь придумать нормальный ответ на этот вопрос. - Ладно … большинство турианцев руководствуются социальным статусом, карьерной историей, семейными традициями и даже финансовым положением, выбирая партнера по жизни.
Он сделал глубокий вздох перед тем, как продолжить, - Может потребоваться несколько лет на создание брачного договора. В течение этого времени пара обычно обменивается подарками, ухаживая друг за другом, а их семьи регулярно встречаются, чтобы обсудить все детали. Турианцы позволяют друг другу много личных свобод, но брак – дело государственное, к нему надо относиться серьезно.
- О. – рассмеялась Джайна, стараясь скрыть свое удивление. – Я этого не знала. Хотя, думаю, стоило бы догадаться.
- Не волнуйся об этом, Джайна, - сказал он, пытаясь успокоить ее. – Я не против все это тебе рассказывать. Но не все турианские браки идентичны. - Он бросил на нее странный взгляд, но она, казалось, не заметила. - Некоторые турианцы действительно женятся по любви.
- Ну хоть это хорошо. – Сказала она секунду спустя. – Ты говорил что-то о подарках. Что обычно турианцы дарят друг другу?
- Подарки могут быть любыми - драгоценности, декоративные безделушки – это неважно, - сказал он, - Они предназначены только для того, чтобы показать окружающим, что пара уже предназначена друг для друга. Хм … Я читал, что некоторые люди дарят друг другу мелкие железные кусочки. Почему?
- Да, дарят, но делается это только в день свадьбы. Кстати, женщине заранее дарят эту вещь, называемую обручальным кольцом, в качестве символа скорого замужества.
- Ну, в наших традициях этого не было. Но я уже говорил, не каждый турианец следует традициям. - Он решил не говорить ей, что большая часть турианцев до сих пор считала важным получить согласие семей на свадьбу. – В случае если поездка закончится не так, как нужно, эта информация ей не понадобится.
Он не смог сдержать смех, думая о том, насколько нелеп этот разговор, учитывая тот факт, что многие годы он его избегал всеми возможными силами. Несколько лет назад его дорогой отец планировал женить его на хорошей турианской девочке, дочке его давних друзей. Но Гаррус так отчаянно сопротивлялся, что стало более целесообразным вообще оставить его в покое.
Но сейчас он начал думать, что брак не такая уж ужасная идея. Его отец был вне поля зрения, и у него была партнерша, которую он любил. Ради любопытства он даже пробовал искать информацию по человеческим бракам в экстранете. Хотя он знал довольно много о человеческой культуре, работая на Цитадели и на обеих Нормандиях, он не думал, что подробное изучение этого вопроса кому-нибудь повредит.
Сложности возникнут в любом случае, но если у него будет хотя бы призрачная надежда, что Джайна когда-нибудь сможет сказать ему «Да» …
Ее голос внезапно прервал ее мысли. - Гаррус? Ты в порядке? Мне кажется, что ты задумался о чем-то.
- Все хорошо. – Быстро сказал он, - Есть еще что-то, что ты хотела бы знать?
- Ну, например, твои родители соблюдали все традиции?
- Зная моего отца, вероятно да.
- Но почему? Возможно, я слишком сентиментальна, но зачем это делать, если партнер тебе не дорог?
- Я думаю, договор был очень удачным для обоих. Правительственные чиновники, заключающие брак между собой, вероятно, казались хорошей парой. Могу поспорить, они свели друг друга с ума.
- Ты помнишь их счастливыми?
Он решил сказать ей правду. – Если честно, нет. Когда мой отец устроился на работу в СБЦ Цитадели, они оба, казалось, были только рады разлуке. Мы с Солой часто к нему ездили, но мама редко составляла нам компанию.
- Понятно. - Она замолчала на мгновение. – Турианцы могут развестись?
- Да.
- Почему они этого не сделали?
- А зачем? Они наверняка думали, что это не стоит усилий. Кроме того, они оба не запрещали друг другу заводить себе … друзей.
- 'Друзей'? А что такого … - Ее глаза расширились. – Ладно, неважно.
Она пристально посмотрела на фотографию его родителей, ее врожденная наблюдательность позволила разглядеть в их глазах, что все это началось уже тогда.
- Мне жаль, что ты рос с этим. – Наконец сказала она. Взглянув ей в глаза, он захотел обнять ее. А может быть, ему просто хотелось получить хоть немного тепла. - Я думаю, что мои родители были счастливы вместе, по крайней мере, насколько я их помню. Батарианцы все испортили. Но важно ли это? Несмотря на все их разногласия, некоторые люди действительно могут жить вместе много лет, при этом оставаясь счастливыми?
- Да, - сказал он, отчаянно желая в это поверить. Он хотел думать, что она никогда не бросит его ни по каким причинам.
Не успев до конца осознать происходящее, он притянул ее к себе и склонился, чтобы поцеловать. В тот момент он должен был почувствовать близость с нею, увериться, что она физически рядом с ним. Всякий раз, когда они поцеловались, она брала инициативу на себя, но он не возражал. Они оба учились обращаться друг с другом с самого начала их межвидового романа.
Даже через перчатки он мог почувствовать ее ускорившиеся пульс. Каждый удар буквально кричал, что она очень даже жива. Его. Только его.
Возможно, он должен был чувствовать себя странно, целуя человека в доме, в котором он вырос, но он решил не волноваться об этом, к тому же мягкие женские губы к размышлениям не располагали.
Поцелуй прервался, но Гаррус и не подумал отпускать ее. Вместо этого он подтолкнул ее к дивану в центре комнаты. Не удержавшись на ногах она упала на подушки и мягко рассмеялась.
- Эй! Что ты делаешь? – спросила она, скорее развлекаясь, чем сердясь на самом деле.
- Я рад, что мы все еще вместе. – Ответил он.
Он собирался уже присоединиться к ней на диване, но на первом этаже безошибочно хлопнула входная дверь. Он резко подскочил с дивана, попутно снеся соседний стул.
Несколько секунд спустя снизу раздался знакомый звук голос Соланы. – Гаррус, это ты пришел?
Джайна немедленно вскочила на ноги – Вот черт! – чуть было не сказала она вслух.
- Гаррус? – повторила Солана. – Это ведь ты?
- Да … я, - откликнулся он.
- Ты рано, я не ожидала. Я могла бы пораньше закончить со своими делами. Но я думала, что не стоит идти домой так рано.
- Разумно. Я спущусь через секунду, Сола.
Гаррус участвовал в огромном количестве сражений. У него были шрамы в доказательство этому. Но это … было проблемой. Он не знал, как выйти из этой ситуации.
Он уставился на Джайну, не зная, что делать дальше.
- Может, мне лучше уйти? – спокойно спросила она.
- Нет. Да у тебя и не получится, она стоит в прихожей. Надо просто спуститься и познакомиться с ней. Все будет хорошо, Джайна.
Голос Соланы раздался очень неожиданно, - Гаррус, почему, черт возьми, так долго? Я тебя больше двух лет не видела. Спускайся уже!
Вот и все. Осталось лишь спуститься.
|
0
