Счастье – в неведении
Азари подскочила к нему и, схватив его за руку, утащила в сторону от радующейся компании.
Чуть запинаясь, она попросила его: - Офицер Вакариан, я тут подумала, что не стоит сообщать коммандеру Шепард каким именно способом мы ее вылечили…» Если бы у турианцев были брови, одна из них в этот момент непременно взлетела вверх, но и без этого лицо Гарруса выражало крайнюю степень удивления, а азари продолжала: - Учитывая болезненное отношение коммандера к вторжению в личное пространство, мне показалось… нецелесообразным посвящать ее в столь незначительные детали.
- Лиара, и как же вы собираетесь объяснить ей ситуацию? Вы прекрасно знаете, что ни один из нас не сможет ей соврать… - начал, было, Гаррус, но Лиара перебила его на полуслове: - У вас неплохо получается обманывать окружающих!» Сначала Гаррус непонимающе уставился на девушку, но спустя пару секунд отвел взгляд и пробормотал: - Опять ты за свое…
- Отложим эту тему. Офицер Вакариан, она убьет меня, если узнает, что я теперь знаю, что… что… Она выгонит меня с фрегата. Я прошу у вас помощи.
- Помимо меня есть еще и доктор Чаквас. Насколько я знаю ее, она никогда не пойдет на обман, - почти сдался Гаррус, не в силах выдерживать этот умоляющий взгляд.
- С ней я уже договорилась. Она сказала, что если я смогу убедить вас, она тоже промолчит. – глядя в пол, ответила Лиара.
- О, коварная! Интриги, недомолвки, манипуляции… И ты еще говоришь, что ты не женщина? О’k, Т’Сони, я промолчу. Но только до тех пор, пока она не спросит об этом прямо. И еще – я хочу обмен. Ты должна мне вопрос. Когда я захочу, я спрошу у тебя все, что мне заблагорассудится и ты ответишь мне – правду! – даже если это будет самая страшная твоя тайна!
- Хорошо, офицер Вакариан, - убитым голосом с легким оттенком облегчения ответила Лиара. – Мы договорились.
Компания, с тревогой ожидающая новостей о коммандере, разошлась по своим углам, получив подтверждение, что с ней все будет в порядке. Гаррус, согласно полученному наряду, вернулся на свой пост, нести вахту. Со времени событий на станции «Разлом» прошло почти сутки.
Гаррус сидел на табурете у ее постели, зная, что все будет в порядке и через несколько часов она снова станет собой, коммандером Шепард, героем Скиллианского Блица, первой человеком – Спектром. Снова будет холодной, властной женщиной, без жалости убивающей врагов, лучшим солдатом Альянса. Его другом. По сердцу как стальным когтем провели, но он сдержался. Другом! «Ты идиот, Гаррус Вакариан. Девчонка наболтала ерунды, а ты сидишь и продолжаешь забивать себе этой болтовней голову. Ты - турианский офицер. Ты здесь потому, что представитель твоего народа предал доверие Совета Цитадели. Ты обязан остановить его и не факт, что завтра вернешься с очередного задания. Соберись, тряпка, вытряхни из мозгов романтические сопли и стань, наконец, собой! Это всего лишь человек! Она не женщина, она солдат. Солдат Альянса, и у нее гораздо лучше получается быть солдатом, чем у тебя, размазня!»
«- У вас неплохо получается обманывать окружающих!» - прочь!
«- Меня зовут Анданте…» - забудь!
«- Ты лжешь мне в глаза, турианец!» - БРЕД!
Мысли метались у него в голове, как рой раздраженных ос, жалили до боли. Гаррус метался по медотсеку и молился о том, чтобы эта ночь поскорее закончилась.
- Вакариан, какого хрена ты здесь делаешь? – удивленный голос Шепард заставил его вздрогнуть от неожиданности. – И какого хрена здесь делаю я? – этот вопрос заставил его сердце сжаться от разочарования и облегчения. Даже под пыткой он не смог бы ответить, рад он был или расстроен тем, что она не помнит того, что произошло.
- Шепард, ну наконец-то я смогу поспать! – он пытался, чтобы это прозвучало естественно, но Дэн сразу распознала фальшь. Она села на кровати, являя миру обнаженное тело и Вакариан моментально повернулся на 180 градусов.
- Эээ, Шепард, мне позвать Чаквас? Может быть, принести тебе одежду или сходить за кем-нибудь?
- Расслабься, Вакариан. Я была солдатом задолго до того, как стала женщиной. У нас в учебке было двести курсантов и всего пять душевых. Стеснительные ложились спать немытыми. Так что можешь не пытаться быть галантным, мне все равно, - равнодушно ответила Дэн, поднимаясь с кровати. Она не понимала, чего он так разволновался.
- Шепард, я понимаю, что тебе все равно, но давай я все-таки выйду, хорошо?
- Зачем? – он поверить не мог. Она издевается над ним или на самом деле не понимает?
- Ну… ты не одета…
- Я же сказала, мне все равно, - отрезала она и, как была, отправилась к себе в каюту, бросив через плечо, - подними Чаквас и передай Прессли, что мне нужен рапорт за все время, пока я была без сознания.
Двери в капитанскую каюту закрылись и Гаррус стек на табуретку в изнеможении. Дыхание его было частым, а все тело била крупная дрожь. Чуть отдышавшись, он вызвал доктора Чаквас, сообщив, что Шепард пришла в себя и вполне прекрасно выг… чувствует себя, потом поднялся в БИЦ и сообщил Прессли, чтобы тот подготовил рапорт и улизнул к себе в закуток на 3 палубе. Там он лег на свое спальное место, закрыл глаза и попытался уснуть, но через минуту понял, что даже над пламенем костра ему было бы проще это сделать. Оставив тщетные попытки отдохнуть, Гаррус разложил импровизированный станок для спортивных тренировок и вытащил оттуда самую тяжелую гирю.
Обычно с ней разминался Рекс, гиря Гарруса была примерно наполовину меньше весом, но сейчас Вакариан понимал, что обычная тренировка ему не поможет. Сосредоточившись на упражнениях, он не заметил, как Рекс с округлившимися глазами наблюдает за ним. А посмотреть было на что. Кроган просто глазам не верил, когда хлипенький турианец с остервенением подбрасывал и на лету ловил его гирю, весом как раз в половину веса самого турианца. Гаррус подбрасывал и ловил, подбрасывал и ловил, не чувствуя веса снаряда, и не известно, чем бы это закончилось, если бы сзади не раздался раскатистый бас крогана: - Остановись, ненормальный. Связки разорвешь, опять в медотсеке валяться будешь. От тебя и так толку немного, вечно в лазарете отсиживаешься…»
Рекс был кроганом. Кроганов часто считали тупыми, ограниченными и недалекими существами, способными только убивать. Но Рекс не зря попал в команду Шепард. Он был очень умен и, несмотря на то, что был кроганом, обладал проницательностью, не свойственной его виду. А еще у него была благородная душа, если так вообще можно сказать о крогане. Вражда между кроганами и турианцами имела почти генетические корни, эти расы ненавидели друг друга тысячелетиями. Но Рекс не воспринимал Гарруса, как турианца, он просто уважал его как боевого товарища, не раз прикрывающего ему спину.
Вот и сейчас Рекс не знал, что довело Вакариана до такого исступления, но понимал, что если его не остановить, кончится это очень нехорошо, и решил помочь товарищу, как мог. Когда мужчина зол, помочь ему остыть может только хорошая драка. Он знал что сказать и как сказать, чтобы турианец бросил изгаляться над своим организмом и обратил свой гнев на него.
Бросив гирю, Гаррус развернулся и, сверкая глазами, спросил: - Ты что-то сказал или у меня просто в ухе зазвенело?» Рекс, принимая боевую стойку, прорычал: - Подойди поближе и у тебя в ухе зазвенит мой кулак!»
Гаррус, пылая гневом, накинулся на крогана, отчаянно молотя его по болевым точкам. Рекс, оценив степень бешенства турианца, вовремя уходил от ударов, время от времени прикладывая кулак к турианцу так, чтобы не нанести тяжелых повреждений, он помнил о его ранениях, еще дававших о себе знать, и о вероломном ударе Аленко, чуть снова не отправившем Гарруса в медотсек. Если Гаррус дрался всерьез, Рекс просто давал ему возможность выплеснуть свою ярость в более подходящее для нее русло. Какое-то время они просто молотили друг друга, Рекс даже заметил, что подхватил от турианца его злость и тоже начинает накаляться.
Осознав, что так дело может дойти до реального мордобоя, он решился спросить: - И что же довело нашего бравого офицера до такого бешенства? Только не говори, что кто-то отобрал твои любимые игрушки! – намекая на оружие турианца, которое он никому не доверял.
- Лучше бы у тебя были такие же острые когти, как язык, кроган! – бросил между ударами Вакариан, продолжая отчаянно нападать на противника.
- А, я понял! Кто-то сьел твой завтрак, и ты остался голодным, поэтому и дерешься, как саларианец! – потешался над ним Рекс. Гаррус только рычал в ответ, не пытаясь ни думать, ни отвечать на насмешки.
Спустя еще минут десять, покрытые царапинами, ссадинами и кровью, измотанные и запыхавшиеся, они все еще прыгали по ангару, пытаясь одолеть друг друга. Каждый из них был мастером рукопашного боя и неизвестно, сколько бы это еще продолжалось, но турианец сутки не спал, а кроган превосходил его в весе. Наконец, сраженный точным ударом в челюсть Гаррус упал и уже не пытался продолжать драку. Рекс подошел и протянул ему руку, помогая подняться.
Хлопнув вставшего на ноги турианца по плечу, он проревел: - Отличная была драка, Вакариан! Может, объяснишь-таки тупому крогану, какого хрена ты явился злой, как сто молотильщиков?»
- Спасибо, Рекс, - ответил он искренне, но таким голосом, что даже Рекс понял, что дело ох, как серьезно.
Гаррус уже отошел от сильных эмоций, чувствуя лишь полное опустошение и щемящее одиночество.
– Это было очень вовремя, друг, - тут уж кроган встревожился не на шутку. Они неплохо понимали друг друга, как боевые товарищи, и этот спарринг был не первым. Гаррус и Рекс отлично сработались, как команда, Шепард часто брала их с собой именно из-за этой четкой организованности. Все трое они работали, как шестеренки, идеально подходящие друг к другу. В бою они интуитивно понимали, что задумала Шепард, ей даже не нужно было отдавать приказы. Но это был первый раз, когда Вакариан назвал его другом, и если уж турианец называет другом крогана, значит на душе у него так погано, что лучше даже и не знать, как.
- Послушай, Вакариан, я, конечно, не бог весть какой умный, но даже я вижу, что с тобой какое-то дерьмо происходит. Ты, хоть и турианец, а настоящий мужик. И раз уж ты называешь меня другом, скажу тебе прямо - не дело это. Я знаю только две причины, чтобы мужик так душу рвал себе – война и женщина. И сдается мне, что дело не в войне, - Рекс смотрел в глаза товарища с беспокойством, не ожидая ответа – тот же настоящий мужик, а у настоящих мужиков сердечные раны – не тема для разговора.
- Я в порядке, Рекс. Забудь. Я просто вышел из себя, - ответил Гаррус, не глядя в глаза.
- Ага, ну-ну. Ты, это, если что – обращайся.
А тем временем коммандер Шепард планировала высадку на Вермайер.
Дэн почти не помнила вчерашний день. Как и всегда, ее мозг четко запоминал только то, что непосредственно связано с заданием. Она получила от Бенезии информацию о Вермайере, Сарен что-то мутит там в лаборатории. Координаты Мю-ретранслятора отмечены на галактической карте и можно смело отправляться на Илос. Но сначала надо разобраться с Вермайером… и собственной командой.
Вакариан явно что-то скрывает, ей достаточно было просто посмотреть на него утром. Она проснулась намного раньше, чем об этом узнал Гаррус. На самом деле она минут десять лежала и смотрела, как он вышагивает туда-сюда по медблоку, изредка останавливаясь, чтобы посмотреть на нее каким-то странным взглядом. Его что-то терзало, она видела, как он прятал глаза, слышала фальшь в его голосе. И это его непонятное поведение утром… А Чаквас? Она старалась вести себя, как обычно, но Дэн сложно было обмануть. Невозможно. Дэн раздраженно подумала, что команда занимается какой-то ерундой в то время, как Сарен вот-вот найдет Канал. Нет, это надо пресекать на месте.
Закончив с документами и отправив отчет в командование Альянса, Дэн вышла из-за стола и отправилась в медотсек. Она решила начать с доктора.
- Доктор Чаквас? Мне необходимо с вами поговорить, - сказала Дэн непререкаемым тоном. Ассистенты тут же повыбегали из медотсека, не желая попадать под горячую руку. Коммандер явно не в духе и лучше не знать, в чем причина. – Рапорт о моем пребывании в медотсеке готов?
- Да, коммандер Шепард, я отправила его вам на… - Шепард не дала ей закончить, оборвав на полуслове. Она отрицательно покачала головой и сказала: - В устной форме, доктор. Я хочу знать, что со мной произошло.
- После боя вы впали в кратковременную кому, вызванную перенапряжением мозга. Ваш имплантат по неизвестной мне причине выдал небольшой электрический разряд и….
***- Мама! – громкий плач, - Мама!***
…это вызвало нарушение нейронных связей всего головного мозга…
**Шепард? С тобой все хорошо?***
…вы потеряли сознание и офицер Вакариан и доктор Т’Сони вынуждены были транспортировать вас на «Normandy». Я сожалею, но офицеру Вакариану пришлось нести вас на руках, коммандер…
***Коммандер Шепард, остановитесь!***
Дэн покачнулась и чуть не упала. Она опять… опять. Вот почему он так смотрел на нее. Она выпрямилась. Шепард не знала, почему она снова пыталась напасть на него, но понимала одно – она становится опасной для окружающих. Времени совсем не осталось. Необходимо как можно скорее довести начатое до конца, потому что скоро она уже не сможет командовать и вообще служить в армии. Значит, нужно торопиться. Дэн оборвала доктора Чаквас: - Спасибо, у меня все. До встречи, доктор Чаквас.
Покинув медотсек она энергичным, упругим шагом отправилась в БИЦ и указала маркер направления – Вермайер. Джокер тут же взял курс на ретранслятор.
Дэн решила обойти экипаж – она редко эти делала, считая бесполезной тратой времени слушать, как люди врут ей в глаза, но порой всплывали какие-то реальные вопросы, которые требовали решения, но их нельзя было отобразить в заявке или огласить в рапорте. Немного подумав, она решила начать с азари и спустилась на 2 палубу. Доктора Чаквас в медотсеке не было и Дэн сразу прошла в дальний блок, где обычно пряталась Лиара.
- Мисс Т’Сони? Я хотела бы поговорить с вами, - сказала Шепард, обращаясь к юной азари, сидящей за терминалом. «Снова работает. Похвальное трудолюбие» - отметила про себя Дэн, но вслух ничего не сказала, зная, что трудоспособность подчиненного резко падает, когда его хвалят. Девушка встрепенулась и одарила Шепард таким взглядом, что Дэн чуть не захлебнулась от обилия эмоций. Она сделала шаг назад, словно боялась, что азари сейчас броситься обнимать ее. Лиара, и правда, подалась вперед, но заметив движение капитана, опомнилась и осеклась.
- Я рада видеть вас в добром здравии, коммандер Шепард! – воскликнула она, явно радуясь ее появлению. Шепард раздражал ее восторг. Дэн раздражал любой восторг по ее поводу и она ответила в своей обычной манере: - Я тоже рада себя в нем видеть, мисс Т’Сони, правда, я не понимаю, почему это вызывает столь бурную реакцию у вас. Особенно в свете недавних событий, произошедших с вашей матерью. Ведь это я ее убила. А вы радуетесь мне, как лучу света, - она была безжалостна. Холодна. Жестока. Она старалась приложить все усилия, чтобы эта девчонка перестала так себя вести.
Однако услышала в ответ тихое: - Да. Вы ее убили. Но я все равно рада вам, коммандер Шепард.
- Вы наводите меня на мысль, что в вашем отношении ко мне присутствуют какие-то эмоции, не связанные с профессиональной деятельностью и это очень раздражает меня, мисс. Эмоции застилают глаза, не дают ясно мыслить, мешают работе. А еще они заставляют совершать поступки, пагубные для всех, к кому эти самые эмоции относятся. Вы еще молоды, мисс Т’Сони. Вам лучше не знать, чем может обернуться привязанность на войне.
- Я знаю! Я знаю, что вам пришлось пережить! – выпалила девушка и тут же прикрыла рот ладошкой. Весь ее вид выражал крайнюю степень страха. Дэн передернуло от этого заявления, гнев охватил все ее существо.
- Мисс… Т’Сони… я не знаю, что за информация у вас имеется… и из каких источников вы ее получили… - с трудом выговаривала слова Дэн, пытаясь сдержать рвущуюся наружу ярость и не размазать азари по стенам, - но, поверьте, вам лучше никогда не упоминать при мне того, что вам стало известно!
- Простите меня! Коммандер Шепард, я не хотела, прошу вас! Я… я… - На глазах у нее выступили крупные слезы. Дэн видела, что та пытается выдавить из себя слова, которые ей и так уже были известны.
- Вы – что? Влюблены в меня? - азари бросила на нее удивленный взгляд, но Дэн не намерена была ее жалеть. Это нужно было обрубить на месте, пусть ей будет больно, зато быстрее заживет.
– Да, бросьте, Т’Сони! Неужели вы думали, что можете это скрыть? Если я раньше я еще сомневалась, то сейчас, глядя на ваши слезы, все сомнения отпали. Вот, что я вам скажу, Лиара, - Дэн назвала ее по имени и девушка вздрогнула, как от удара бича, - вы очень ошиблись с выбором. Мне наплевать на ваши чувства. Мне никто не нужен, а если вдруг я и почувствую необходимость скрасить свое одиночество, я выберу для этого кого-нибудь более закаленного жизнью, чем вы. Эмоции – это роскошь, для меня недоступная, - голос ее становился все более режущим, Лиаре казалось, что она сейчас умрет от боли, которую ей причиняли эти жестокие слова. – Вы молоды, мисс. Скоро вы забудете мое имя… - тут Лиара перебила ее, гневно глядя прямо в глаза Дэн из-под ресниц, на которых повисли слезинки, чистые, как алмаз: - Да я его и не знала! Я люблю вас, а не ваше имя!
Дэн только махнула рукой. Это пройдет. Сейчас обида на ее слова поселится в сердце девушки, потом она займет место тем чувствам, что она питает к Дэн. Совсем скоро азари будет ненавидеть ее столь же пылко, как и любила. Так бывало всегда, так будет и сейчас.
- Мне нужно идти, мисс Т’Сони. Вытрите слезы. Поверьте, скоро вы будете удивляться тому, что плакали из-за моих слов.
На самом деле, когда Дэн вышла из дальнего отсека медблока, она услышала громкий плач за закрывшейся дверью и внутри у нее что-то заскреблось. Неприятно, почти болезненно давило, как будто на грудь лег тяжелый камень и не давал дышать. У Дэн даже голова слегка закружилась. Дверь в медотсек открылась и в дверном проеме показалась доктор Чаквас, сразу заметившая необычный вид Дэн.
- Коммандер Шепард? Вам нехорошо? – спросила она обеспокоенно. Какой-то странный звук долетел до ее уха, но доктор никак не могла понять, что это.
- Не знаю, доктор… Дышать тяжело вдруг стало. Голова немного кружится, - Дэн было неприятно, что доктор застала ее в таком состоянии. Она привыкла приходить в медотсек только на плановый осмотр, да когда ее заносили, раненую. Доктор включила инструментон, измерила пульс и просканировала легкие, но не нашла ничего, что могло бы объяснить состояние Дэн.
- А что вы сейчас делали, коммандер? – доктор подумала, что, возможно, это физические нагрузки так подействовали на организм, и изумилась, получив неожиданный ответ: - Разговаривала с Т’Сони.
- Зайдите ко мне через час, я обработаю результаты осмотра и попробую найти причину ухудшения состояния, – Дэн кивнула и покинула лазарет. Доктор Чаквас же сразу после ее ухода пошла в дальний блок и нашла там Лиару, которая сидела за терминалом и плакала, положив голову на руки. «Так-так, Железный Ганс. Кажется, с вашего сердца начинают спадать обручи» - подумала про себя доктор, пытаясь утешить несчастную девушку, первый раз в жизни познавшую боль отвергнутой любви.
Дэн шла по кают-компании в сторону лифта, прокручивая в голове разговор с азари. Почему-то в памяти всплыла старая идиома: «Кошки на душе скребут». Она неожиданно поняла, что эти слова очень точно описывают то, как она себя чувствовала в этот момент. Шепард не стала задумываться над тем, почему и что именно она чувствует. Это были злость, раздражение, недовольство, досада – что-то из этого списка. Ничего другого она просто не могла чувствовать. Но кошки скребли… еще как. Ничего другого не оставалось. Она вспомнила лицо Андерсона. Приказ. Цель. И мир разделился на четыре части, ни в одной из которой не было места маленькой синекожей красавице с заплаканными глазами.
Спустившись на 3 палубу, она первым делом решила навестить кварианку. Нар Райа очень тонко чувствовала состояние коммандера и никогда не лезла к ней со всякими глупостями. Напротив, она сдержанно поприветствовала Дэн, поинтересовалась самочувствием коммандера. Но Дэн чувствовала, что та что-то недоговаривает. Не лжет, не пытается юлить, но и не говорит всего, что думает. Шепард всматривалась в лицо – если его можно так назвать – Тали, но так и не смогла понять, что не так. Маска, закрывающая лицо кварианки, полностью лишала Дэн преимущества в общении. Наконец, устав от этих танцев, коммандер прямо спросила: - Нар Райа, вы хотите мне что-то сказать?»
Сияющие глаза девушки смотрели прямо, и, казалось, улыбались ей в ответ.
– Нет, коммандер Шепард. У меня все хорошо. Инженер Адамс очень тепло ко мне отнесся, доверяет ответственную работу. Я счастлива, что нахожусь на вашем фрегате, коммандер. Лучшего места для Паломничества я не могла и придумать.
- Знаете, Тали’Зора, вы единственный человек на этом корабле, который может меня обмануть, - сказала ей Дэн, почему-то смягчаясь. – Поэтому я просто поверю вам на слово и думаю, если что-то случиться, вы мне скажете. Договорились?
- Спасибо за заботу, коммандер Шепард, - ответила кварианка и Дэн как будто током хлестнуло. Заботу? Эти слова ее так смутили, что она скомкано попрощалась и быстро удалилась в ангар. Там, ковыряясь в «Мако», стоял турианский офицер Гаррус Вакариан, весь в масле, и громко говорил Рексу, пытаясь перекричать тарахтевший двигатель: - Нажми на педаль, только скорость не трогай, я камеру приема проверю…» и еще что-то, смысл чего она так не разобрала.
Дэн облокотилась на переборку и стояла так какое-то время, пока Гаррус ее не заметил. Двигатель транспортника сразу же заглох и из кабины вылез Рекс.
- О-о-о, коммандер! Шепард, чтоб тебя молотильщик сожрал! Ты на ногах, наконец-то! Значит скоро снова в бой? – кроган не скрывал, что рад ее видеть. Шепард лишь махнула ему рукой, как и всем, но по ее глазам, вечно покрытым льдом, было видно, что ей понравились его слова о скорой битве.
- Мы летим на Вермайер, Рекс. Ты идешь со мной. – по крайней мере, у крогана больше шансов выжить, если она снова попытается нападать на напарников.
Она подошла к «Мако», попинала колеса, заглянула под капот. Рекс, очень остро ощутивший себя лишним, смылся к арсеналу. Уже оттуда, глядя на турианца и коммандера, он изумленно пробурчал: - Быть того не может!
Гаррус как-то странно смотрел на нее. Хотя, после того, как она снова пыталась напасть на него, не удивительно. Удивительно как раз то, что он вообще все еще на борту, а не покинул фрегат в порту Новерии. Она посмотрела на него и отвела взгляд. В его глазах было что-то такое, на что она не могла смотреть. А может быть это чувство вины заставляло ее отводить глаза. Гаррус смотрел на нее. Смотрел, не отрываясь, не мигая. Его глаза были полны грусти, отчаяния, безысходности. Там было столько неподдельной тревоги. Она отводила глаза и чувствовала, что он все равно на нее смотрит. Молчит.
- Прости меня, - она не знала, что сказать, чтобы он перестал ТАК смотреть на нее.
- За что? – его, казалось, удивили ее слова.
- Я опять… опять… ну, ты знаешь, - слова не шли на язык.
- Опять пыталась убить меня? Ты за это просишь прощения? – на секунду в его голосе проскользнуло разочарование. Было что-то еще? – Кто рассказал тебе? – а теперь злость. Она недоумевала, не понимала, что происходит?
- Никто. Я сама вспомнила. Прости меня. Я не знаю… Наверное… - Дэн совсем потерялась, не зная, что сказать. Он злился, но не на нее. Он был чем-то сильно расстроен, и вообще, с ним творилось что-то не то. Наконец, она решилась: - Гаррус, скажи мне, в чем дело? Я знаю, что виновата перед тобой, но мне нечего сказать, кроме того, что я уже сказала. Вокруг меня твориться какой-то дурдом. Одна признается мне в любви, вторая прячется за маской, за которой не разобрать, лжет она или нет. Ты стоишь и смотришь на меня, как… как… - она не могла подобрать слов. Она уже видела этот взгляд.
- Шепард?
***Иди сюда, Шепард***
У нее закружилась голова, и стало тяжело дышать, как будто камень лег на грудь.
***Меня зовут Анданте***
Ужас вполз в нее и завладел все ее существом. Дэн резко развернулась и пошла к лифту, не оборачиваясь, чеканя шаг. Она чувствовала пристальный взгляд в спину.
Когда дверь лифта раскрылась, по интеркому раздался голос Джокера: - Коммандер, Вермайер в зоне видимости».
|
0
