— Что это? — Уильямс случайно задела голопланшет у изголовья койки Шепард.
— Ммм? Планшет. Турианский.
— Это я знаю, шкип, - она откупорила пиво и протянула банку со стаканом коммандеру. – Откуда он у тебя?

Шепард поставила стакан на пол и протянула руку к дорогостоящей игрушке, отхлебывая прямо из банки.
— Наследство от Найлуса. Его личные вещи передали в СБЦ, а это, видимо, случайно осталось. Нашла здесь, когда Андерсон передал мне «Нормандию».

Уильямс активировала инструментон, недоверчиво посмотрела на коммандера.
— Шкип, ты хочешь сказать, что Андерсон оставил у себя планшет мёртвого СПЕКТРа? Зачем?
— Откуда я знаю? Он пустой, там кроме одной записи вообще ничего не было.
— А что за запись, шкип? - Уильямс повернулась на бок, провела пальцами по талии Шеп. - Раскрытие тайных секретов СБЦ? Рекомендации, как поймать Сарена? Азарийско-ханарская порнуха?
— Не поверишь... — Шеп повела рукой в сторону планшета, и над ними появилась проекция.

— Запись так и была без звука? – спросила Уильямс через какое-то время.
— Угу. Это запись с дрона наблюдения, сделана двенадцать лет назад. Судя по фону, не в Цитадели. Это либо турианский тяжелый крейсер, либо их орбитальная база.
На голограмме два турианца мыли посуду дедовским способом, загружая в устаревший конвейер-сублиматор по одной тарелке за раз. Судя по жестам и позам, между ними шел разговор на повышенных тонах. И вот один из турианцев швыряет стопку тарелок в другого, тот атакует длинным прыжком с места. Рукопашную драку продолжительностью 43 секунды Уильямс смотрела как ультрамодный боевик, забыв как дышать. Шепард улыбнулась, видя, как подруга ставит запись в повтор.

— Никого не узнаешь, Эш? — засмеялась Шепард.
— Шкип, я могу узнать в лицо только одного турианца, и то если он не сменит раскрас, – отшутилась сержант.
— И ему ты всё еще должна ему поцелуй, помнишь? Остановить на две минуты пятьдесят четыре секунды, – скомандовала Шепард и с трудом перевела взгляд от зарумянившейся Уильямс на проекцию.

Замерший кадр так и просился на плакат. Турианец покрупнее прижал противника к стене своим телом, крепко фиксируя запястья и яростно шипя что-то в лицо.
— Слева Сарен, справа Найлус.
— Обалдеть! – Уильямс даже приподнялась на локтях от удивления… — Две секунды назад, вперед покадрово. Глазам своим не верю.

Лицо Сарена без протезов и имплантатов выглядело непривычным. Нормальным. Живым. Можно было даже сказать – привлекательным, если люди верно понимали турианские стандарты красоты. Найлус, которого они видели до этого только мельком, узнавался с трудом – иная раскраска, мягкие и невыразительные формы мандибул и гребня, словно у подростка. И испуг. СПЕКТР, которого они знали, просто не мог вот так испуганно биться в захвате.

— Жаль, что разрешение относительно низкое, не получится расшифровать, о чём они там говорят...
— Почему нельзя? Я в своё время пыталась понять, зачем коммандер Андерсон хранил эту запись, но там нет ничего более серьезного, чем ругань в духе «Не лезь не в своё дело, малолетка». Может, сохранил из сентиментальности. Он тоже знал Сарена и сам едва не стал СПЕКТРом.
— Сентиментальный Андерсон? Не верю... Но даже если так, зачем это хранил Найлус?
— Ну не знаю, как Найлус, я храню ради этого. Воспроизвести от метки «один» до метки «два» в цикл, замедление в полтора раза. – Шепард откинулась поудобнее на подушки. Срочно хотелось выпить что-нибудь покрепче, но вставать и идти до стола было лень.
— Кстати, о сентиментальности. Знаешь, а у него на столе фотография Аленко стоит.
— За Кайдена? — предложила Уильямс.
— За Кайдена! — согласилась Шепард. Выпили, не чокаясь.

Отчаянный, неравный бой Сарена и Найлуса вновь завораживал, тела турианцев словно гипнотизировали своей гибкостью и отточенностью движений. В ход шли колени, локти, шпоры... И ведь нельзя сказать, что бой зрелищнее киношного поединка, всё-таки дрон СБ - это не профессиональная летающая камера. Но в отличие от фильма эту драку можно было смотреть бесконечно.
— Извини, шкип! Добавить метку «три» на расстоянии метка «два» плюс восемь секунд. Воспроизвести от метки «один» до метки «три» в цикл, замедление в два раза. Финал мне тоже нравится.
Шепард отметила про себя, что у Эш есть вкус. С добавлением сцены, где Сарен угрожающе шипит в лицо побежденному Найлусу и уходит, оставляя молодого турианца подергивать мандибулами, ролик стал выглядеть более драматично.

Когда пиво закончилось, Уильямс со вздохом остановила воспроизведение и с ноткой ревности спросила:
— Шкип, как ты думаешь, а какого пола был Найлус?