Два дня спустя

— О, привет, Алекс! - весело крикнул Фил, перегнувшись через стойку, чтобы поприветствовать девушку, но тут же осёкся, увидев её взгляд, мол, не лезь - убью. «Чего это она?» - провожая взглядом фигуру следователя, от которой так и шёл негатив, подумал охранник и, пожав плечами, вернулся к своей работе - изредка щёлкать кнопочками на панели, чтобы посмотреть «прямой эфир» с камер, разбросанных по всей Академии.

В чём же причина такого настроения Дженсен? Всё очень просто - опять недосып из-за той же соседки азари, но только в этот раз та отличилась — помимо стандартных музыки-криков-визгов, эта щупальцеголовая припёрлась к методично бьющейся головой об стену Алекс и, долго топя в стене кнопку звонка, выводила её из себя - как оказалось, ей нужны были ещё стулья и бокалы. Заорав на соседку, появившуюся в третьем часу ночи, и замахнувшись на неё взявшейся неизвестно откуда кочергой, девушка послала её в недалёкое эротическое путешествие на три весёлых буквы и, для надёжности, проводив ошарашенную азари до квартиры, этой же самой кочергой и разбила всю аудиосистему ко всем чертям собачьим. Пригрозив размозжить головы тому, кто издаст ещё хоть один звук, спокойно спустилась к себе и легла спать, решив не убирать оружие возмездия подальше - положила её около кровати, прикрыв покрывалом с тигровыми лилиями. Но доспать оставшееся время ей не дала банальнейшая бессонница: сколько бы Алекс не ворочалась, сколько бы не считала овец, ханаров или варренов, сколько бы раз не отжималась, дабы только вымотаться, свалиться без сил на кровать и просто упасть в царство Морфея - всё напрасно, а вот снотворное она у себя дома не держала, ибо просто раньше оно было ей не нужно. Да ещё и Вакариан, ранее убаюкивающий её своим урчанием, сегодня решил переночевать у себя дома, даже толком ничего не объяснив. «Наши отношения исчерпали себя», - подумала Дженсен, задумчиво сверля взглядом закрывшуюся входную дверь. «Не говори ерунды - он просто хочет, чтобы ты выспалась нормально!» - возразило Я v2.0, на что девушка лишь фыркнула и, бормоча что-то себе под нос, села на диван, набирая номер Сатклиффа — разговор получился длинным, выматывающим, разговаривали обо всём на свете, но, в основном, о мужчинах. Да, Грелль нетрадиционной сексуальной ориентации, но плюс в том, что турианцы его не интересуют - только люди, - так что вероятность того, что он уведёт Гарруса у Алекс, равна нулю.


Тряся головой, дабы выгнать из неё мысли о том, где бы можно было спокойно поспать - несмотря ни на что, усталость давала о себе знать, - Алекс вошла в свой кабинет и с какой-то радостью отметила, что кроме неё пока никого ещё нет, а это значит, что... что второе «Я» победило в борьбе двух разумов, и вздремнуть всё-таки надо.
Устроившись в своём кресле поудобнее, закинула ноги на стол, откинулась на спинку и, прикрыв глаза, тут же уснула. Сны ей снились самые что ни на есть разнообразные: начиная стандартными полётами без каких-либо аэрокаров или космических кораблей и заканчивая сценами их с Гаррусом будущей совместной жизни. Но всю эту идиллию прервали тяжелые шаги и звук зевка, а также последовавший за всем этим звук упавшего в кресло тела.

— Ужас. Такое ощущение, словно несколько лет не спал, - и снова зевок. Девушка поморщилась, всё также не открывая глаза, и пробормотала:

— Паллин, закрой рот. Пожалуйста, - последнее слово она процедила сквозь зубы, стараясь вновь погрузиться сон, но, как говорится, не тут-то было - ощущение на себе чужого взгляда нервировало. Ха, да Алекс чувствовала себя лучше, если бы ты проспорила и отправилась голышом гулять по Президиуму, напевая что-нибудь пошлое. Но нет - этот взгляд, от которого хочется заползти куда-нибудь в тёмный уголок и не высовываться... Против турианского, воистину рентгеновского зрения она не имела ничего против, даже была «за» - на допросах преступники, ощущая сверлящий затылок взгляд Сириуса или Гарруса, признавались во всём, лишь бы только стоящая над душой мандибулистая харя ушла.

Приоткрыв правый глаз, скривилась - над ней нависал, сверля лицо Алекс своими жёлто-зелёными глазами и чуть раздвинув в улыбке мандибулы, обнажая острые зубы.

— Чего тебе, костолобый? - устало вздохнула Алекс, понимая, что поспать всё же не удастся, и выпрямилась в кресле.

— Как давно ты с Гаррусом? - вопрос турианца застал следователя врасплох, и она, распахнув глаза от удивления, воззрилась на Паллина-младшего как небезызвестную тень отца Гамлета.

— Племяшка, а ты не офигел ли, а? - собеседник отрицательно помотал головой; девушка отмахнулась от него как от надоедливой мухи - которой он, в принципе, и являлся - и отозвалась. — Отвали, моя черешня, покуда ягоды не оторвала...

От такого заявления опешил уже Сэдри, но, быстро придя в себя, прикрыв руками пах, поспешил ретироваться, начав нервно икать. «Не знала, что турианцы икать могут... Рычать и урчать - да, но вот чтобы икать, да притом ещё и на нервной почве...» - Я v2.0 развело руками. Дженсен хмыкнула - уж что-что, а обещать телесные наказания она умела...

Потянувшись до хруста костей, вновь вздохнула и, поднявшись со своего места, выйдя из кабинета, медленно, едва переставляя ноги, поплелась в сторону Отдела по Защите Прав Потребителей - хоть там, может быть, получится выспаться? Не факт, конечно, но всё же...


— Да... Ага, хорошо. Сейчас скажу, - пробормотала в уник Эльза, косясь на сопящую в её кресле Алекс, и принялась трясти ту за плечо. — Алекс, просыпайся! Фил сказал, что там по твою душу пришли.

— А? Пошли их лесом... - неопределённо махнув рукой, надвинула кепку Синистер на глаза и попыталась вновь погрузиться в сон, но куда там - Эльза была бы не Эльзой, если бы не подпортила своей подруге сон, и поэтому уже спустя десять секунд следователь, с мокрыми волосами, с которых вода в три ручья лилась, стояла на проходной, жутко матерясь сквозь зубы.

— Что?! - рявкнула она, обводя взглядом коридор, и остановилась на Диффи. — Какого хрена ты меня вызвал?

— Камилла... - послышался тихий голос, и Алекс обернулась, готовая прибить того, кто посмел назвать её второе, так ненавидимое ею имя, но тут же её лицо сменило своё выражение с «Убью всех нахер!» на «Ой, какая прелесть!».

— Грелль? А ты что здесь делаешь? - подхватив скульптура под руку, потащила его в свой кабинет, не взирая на слабые протесты Сатклиффа, от смущения и стеснительности которого хотелось просто растечься по Академии кавайной лужицей. По пути он что-то смущённо лепетал насчёт новых фигур, которые он сделал накануне, то и дело бросая заинтересованные взгляды вслед симпатичным парням, мимо которых они с Дженсен проходили. Девушка слушала его вполуха, потому что большая часть его слов были извинениями за его неловкость, так как на повороте он зацепил рукой небольшой горшок с цветами, и он, упав на пол, разбился. Но это уже мелочи, ибо если Грелль пришёл в Академию, значит, случилось что-то серьёзное или из ряда вон выходящее — если бы произошло что-либо незначительно, малость сумасшедший скульптор разобрался бы со всем сам. "Ага, на пару со своей бензопилой, которая «красная, как кровь»", - промурлыкало второе «Я», пока беловолосая девушка и темноволосый парень виляли по коридорам, обходя коридоры, в которых стояли торговые автоматы, десятой дорогой - если судить по времени, которое показывали часы, то уже начался обед, а это значит, что сильно занятые следователи, опера и прочие работники СБЦ соберутся у продающих шоколадки автоматов, перекрывая коридор.

Но вот они добрались до заветного кабинета с голографической табличкой справа от двери: «Следователи Дженсен и Вакариан. Помощник следователей Паллин». Открыв дверь, вошли в помещение, и Алекс, быстро скользнув взглядом по открывшемуся ей виду, умозаключила, что Гаррус так и не пришёл. Но это, в принципе, даже хорошо - не будет следить за каждым движением Сатклиффа, вынуждая того от такого пристального взгляда краснеть, заикаться и нервно дёргаться при малейшем шорохе.

Посадив скульптора на стул около своего стола, села в кресло и уставилась на друга, мол, рассказывай, с чем пожаловал. Оттянув воротник рубашки, будто бы ему стало невыносимо жарко, Грелль вздохнул и, заикаясь, выпалил:

— Ко мне заявился один из турианцев, что тогда приходили с тобой, - с оранжевыми полосками который. И он потребовал рассказать о тебе всё, что я знаю: начиная любимым цветом и заканчивая фильмом.

— Вот ведь...

— Но я ничего не сказал - выставил его за дверь, — поспешно замахал руками Сатклифф, увидев, как оскалилась девушка, стиснув край стола до побелевших костяшек.

— И зачем ему это? - выдохнула Алекс сквозь зубы, опустив голову так, что чёлка, ранее постоянно заколотая, теперь закрывала большую часть лица.

— Он обмолвился, что хочет тебе понравиться и пригласить на свидание, - выпалил, покраснев, парень и вздрогнув, подпрыгнув на стуле, когда Дженсен ударила кулаком по столу.

— Ушлёпок с гребнями, - прошипела она и вскинула голову, когда услышала знакомое шипение двери, впрочем, тут же её опустив, дабы не смотреть в эти наглые зелёные глаза - на пороге стоял, держа в руках букет алых роз, Паллин-младший и улыбался своей самой зубастой улыбкой, вынудив скульптора-информатора, сползшего куда-то под стол девушки, начать нервно икать, прикрывая рот руками. «Уже второй за сегодня, кто икает на нервной почве», - вздохнуло, потерев переносицу, Я v2.0. Следователь, глядя на турианца из-под чёлки, зашипела:

— И какого хрена ты сюда припёрся? Я же сказала тебе, что все колокольчики твои степные пообрываю...

Тем временем Сатклифф, выбравшись на четвереньках из-под стола, поспешил уползти из кабинета, дабы вернуться в свой ангар. Племяшка ухмыльнулся и, сделав несколько шагов, протянул девушке букет, мило - как он сам думал - улыбаясь, но реакция Дженсен его удивила — Сэдри думал, что, как и любая другая девушка, от шикарного цветочного букета она растает и будет вешаться ему на шею, ан нет - с Алекс всё с точностью наоборот. То есть: она, выхватив цветочную композицию из его рук, замахнулась и со всей силы ударила цветами турианца по голове, после чего, открыв окно, выбросила розы на улицу, процедив сквозь зубы:

— Ненавижу розы, - и, повернувшись лицом к офигевшему Паллину-младшему, бросила. — А теперь повернулся на сто восемьдесят градусов - и шагом марш отсюда!

Подошла к своему столу и принялась разбирать залежи каких-то бумаг в самом нижнем ящике. Турианец встрепенулся, узрев округлости девушки, и низким, урчащим голосом произнес:

— Знаешь, а мне нравятся девушки, созданные, чтобы командовать.

Подойдя к копающейся в своем столе Алекс, провел ладонью от поясницы до лопаток, от чего она вздрогнула и, выпрямившись, одарила турианца взглядом а-ля «Снежная Королева помышляет об убийстве», но тот даже не шелохнулся, одной рукой держа ее за талию, а другой убрав за ухо выбившуюся из конского хвоста белоснежную прядь. — У тебя необычные волосы... Мне нравится.

— Ты совсем охренел?! - зашипела Дженсен и, перехватив руку Паллина-младшего, собирающегося погладить ее по щеке, убрала ее подальше.

— Почему же так грубо? - замурчал он, сильнее сжав ее талию.

— Потому что я уже занята… - «…вроде как».

— Это легко исправить, - отозвался Сэдри, высвободив руку, которую держала Алекс, положил ладонь ей между лопаток, наклонил корпус вправо так, что девушка оказалась на весу, опираясь лишь на одну ногу, ступня которой так и норовила соскользнуть. Похабно ухмыльнувшись, турианец приблизил своё лицо к лицу девушки и... и тут же уронил Алекс, хватаясь за нос. Сидя на полу, баюкая ушибленную руку, Дженсен злобно пробормотала:

— Не смей меня трогать, ублюдок с гребнями, а то огребёшь ещё больше! Радуйся, что я тебе только нос разбила - могла бы и вообще прибить!

В этот момент зашипела входная дверь, и в кабинет вошёл Вакариан. Едва увидев утирающего кровь Паллина-младшего и сидящую на полу девушку, замер статуей а-ля монумент с Острова Пасхи, хлопая глазами, переводя взгляд с напарницы на помощника, ровно до тех пор, пока Алекс не заметила его присутствие.

— О, Гаррус… - протянула она, оскалившись, смерив турианца холодным взглядом, и, поднявшись на ноги, отряхнула штаны от грязи. Турианец моргнул, возвращаясь в сию жестокую реальность, и глубоко вздохнул, готовясь высказать племяшке всё, что он о нём думает, но лишь шумно выдохнул, опустив голову, когда наткнулся на холодный взгляд следователя, и покорно сел за свой стол, сопровождаемый тихими охами-ахами покалеченного молодого турианца.
Алекс, поправив кофту, бросила на утирающего кровь Паллина уничтожающий взгляд и, закатив глаза, отправила его на проходную – попросить у Фила аптечку и, соответственно, первую помощь. Не успела за ним закрыться дверь, как в кабинет влетели близняшки, в последнее время зачастившие в гости, и, дополняя друг друга, поведали о том, что в больнице Гуэрта провели кое-какие тесты… и таки получили разрешение Совета (сколько же нервов было потрачено и бумажек всяких заполнено!) на создание новых конечностей для искалеченных Хозяином девушек. В общем, сегодня сделали уже три операции, и одна человеческая девушка уже отошла от наркоза и попробовала хотя бы поднять руку – и у неё это получилось.

Услышав это, Дженсен облегчённо выдохнула – она уже и не надеялась, что эти полудурки, просиживающие свои задницы в Совете, хоть на что-то, кроме своих собственных потребностей, обратят внимание… Однако всё закончилось очень даже хорошо: члены Совета разрешили клонирование, операции уже начали делать, новые конечности приживаются и работают.

И ещё следователь убедилась в том, что Каэлус и Луниус не просто близнецы, а синхроны, у которых всё на двоих: слова, мысли, чувства. Они чувствуют друг друга сильнее, чем обычные близнецы, и их нельзя разлучать, ибо это может плохо кончиться: либо умрут из-за разлуки, либо свихнутся от неё же.

— Хорошие новости, - кивнула девушка, сцепив пальцы в замок около рта, тихо выдохнула и, чуть опустив голову, пробормотала. – Можете идти.

— Есть! – переглянувшись, козырнули турианцы и, шагая точно в ногу, удалились из кабинета, оставив Гарруса наедине с Алекс, что сейчас сверлила напарника взглядом сквозь чёлку. Длилось это, как думал Вакариан, очень долго, но, на самом же деле, прошло всего полторы минуты.

Откинувшись в кресле, глядя как бы свысока на турианца, принялась задумчиво покусывать нижнюю губу, вынуждая его поёживаться на своём месте в попытках унять дрожь при виде этого зрелища. Относительную тишину, разбавляемую шуршанием одежды Вакариана и тихими вздохами Дженсен, прервал писк терминала и открывшееся тут же окно видео-вызова. В глаза сразу бросилось то, как взволнован был звонивший, а именно – Мария Джефферсон, нервно теребящая в руках кулон с подвеской в виде солнца.

— Дженсен, мне нужна твоя помощь…

— Всем нужна моя помощь… а если я не хочу помогать? – пожав плечами, отозвалась Алекс и села прямо. – Как сейчас, например, - и, протянув руку, нажала кнопку отмены вызова, после чего, поднявшись на ноги, вышла из кабинета, надеясь побыть одной, и сделать это можно было только на крыше, спрятавшись либо за аэрокаром, либо в нём, что девушка и сделала, растянувшись на заднем сидении настолько, насколько хватало места, и сверля взглядом крышу машины. «С чего это Сэдри ко мне так лезет? Хочет за мой счёт подняться по карьерной лестнице? Но у него же дядя – Директор Академии, так какого чёрта? Или он решил таким образом насолить Вакариану? Что-то мне не верится, что все эти ухаживания не имеют под собой корыстной основы…» - прикрыв глаза, подложив под голову руки, размышляла Дженсен, покачивая свесившейся с сидения ногой в такт музыке, игравшей в салоне – песня старая, уже давно вышедшая, так сказать, из моды, но любимая до дрожи в коленках и мурашек по коже при прослушивании.

— When you’re gone for a day on your own.
Tear your heart out just to find your way home.
I’ve been so high, I’ve sunk so low,
I’ve come so far with nothing to show for it.

Mistaken, I got so good at taking,
But now I’m tired of faking.
This store’s getting old.
So I found the strength inside to see,
Found the better part of me,
And I’ll never let it go*, - пела себе под нос она, когда завибрировал и начал мигать уни-инструмент, оповещая в входящем сообщении. «Надо было его выключить», - подумала девушка, открывая письмо, и, пробежав глазами по строчкам, пулей вылетела из аэрокара, сжимая кулаки. «ПОМОГИ!!!». Отправитель: Грелль Сатклифф».
Слетев вниз по ступеням – ждать лифт слишком долго, - Алекс наугад свернула в одно из ответвлений главного коридора и замерла на какое-то мгновение как вкопанная, увидев, как оскалился турианец, и этот оскал не предвещал ничего хорошего. Практически тут же придя в себя, подбежала к Вакариану, нависшему над скульптором, и, повиснув на его руке, уже занесённой для удара, прошипела:

— Не смей!

— Камилла… – пискнул парень, вжимаясь в стену, пытаясь слиться с ней, и спрятался за огромным цветком в горшке, впрочем, тут же переместившись поближе к своей защитнице, которая стояла перед Гаррусом, защищая друга, которого, когда-то давным-давно, спасла от участи провести остаток своих дней в комнате с мягкими стенами.


Цитадель. Место, в котором понятия «ночь», как такового, не существует – искусственный солнечный свет 24 часа в сутки, вечно открытые магазины и бары, а также никогда не спящее СБЦ. Вот и сегодня Мэтью Орсон и его ещё совсем «зелёная» напарница Александра Дженсен шли на задание, которое им подсунул Паллин, перед тем как уйти домой. «Падла», - тихо прошипел тогда Мэтт, когда они с девушкой вышли из кабинета начальника, и потащил её в арсенал, после посещения которого они пошли на Нижние уровни Цитадели, где и было совершенно убийство проститутки.

— Мэтт, а куда мы идём? – едва поспевая за напарником, спросила Алекс, поправляя ремень, на котором висел автомат, на что Орсон, смерив её взглядом, вздохнул, пробормотав что-то похожее на «Несмышлёныш», и, закурив, ответил коротко и ясно:

— Вниз.

— Очень информативно, - фыркнула она и собралась сказать что-то ещё, но они уже стояли у лестницы, ведущей на Нижние уровни. Едва заметные огни фонарей и неоновых вывесок едва-едва разбавляли негостеприимную темноту, в которой потонули улицы, вынуждая всегда быть настороже и заставляя волосы на всём теле вставать дыбом от осознания того, что в этой самой темноте может прятаться кто угодно – начиная простым воришкой и заканчивая каким-нибудь маньяком…

Передёрнув плечами и в неизвестно какой раз подтянув ремень с висящим на плече автоматом, девушка вздохнула и первой шагнула на лестницу, а следом за ней, потушив сигарету о стенку мусорного бака и выкинув её туда же, спустился и парень, впрочем, тут же обогнав напарницу, едва раздался душераздирающий крик, от которого кровь куда-то испарилась и на её место пришёл жидкий азот. Стуча зубами от того, как резко похолодало – что, в принципе, на Цитадели невозможно из-за прекрасно отлаженной системы климат-контроля, -Алекс осторожно выглянула из-за плеча наставника, готовая спрятаться в случае чего (мало ли что?), однако тут же бросилась вперёд, толкая разукрашенную девицу, сбивая её с ног, и сама едва не попала под удар. Удар, который нанесли бензопилой кроваво-красного цвета.

Дикий, безумный смех… Жужжание бензопилы… Крики «ночной бабочки» и Мэтью, слившиеся воедино…

И короткая автоматная очередь, сбившая молодого темноволосого парня с ног, вскрикнувшего от неожиданности, которая вынудила его выронить своё «оружие».

— Лежать! – наступив ему на руку, не дала дотянуться до бензопилы и направила на распластавшееся тело маньяка дуло своего автомата, внимательно следя за каждым его движением. Довольно-таки миловидный, даже, можно сказать, женственный, длинные тёмные волосы собраны в хвост, но несколько прядей выбились из причёски, закрывая лицо, большие зелёные глаза глядят снизу вверх с испугом. Одет в просторные чёрные штаны, белую рубашку с красным бантом и… Ошейник? Сначала зажмурившись, а потом вновь открыв глаза, девушка посмотрела на шею парня – действительно ошейник. Чёрный, с пробегающими по матовой поверхности искорками зелёного и голубого цветов, он плотно обхватывал шею парнишки, а когда искры становились ярче, тот дёргался всем телом, прерывисто вздыхая.

— Мэтт, у него ошейник, как у рабов батарианских.

— А? – напарник подошёл ближе и, присев перед парнем на корточки, принялся осматривать ошейник, который и в самом деле оказался батарианским – чуть шаг в сторону, и здравствуй, удар током. Управляется дистанционно, но так как модель довольно-таки старая, значит, «хозяин» с пультом не очень-то и далеко. Эту догадку подтвердил вскрик, затем шум, а после и звук упавшего на асфальт тела, шмякнувшегося рядом с напарниками. Следом появился Сириус.

— О, и ты здесь, - флегматично отозвался Орсон, поднимаясь в полный рост, и с помощью некоторых манипуляций со своим уни-инструментом отключил контролирующий ошейник, который парень поспешил откинуть от себя куда подальше. Почувствовав, что его больше никто не держит, он встал на ноги и посмотрел на стоявшую прямо напротив девушку.

— Имя? – ткнув парня дулом автомата в грудь, стараясь придать своему голосу как можно больше холодности, спросила Алекс. Он, какое-то время поколебавшись, вздохнув и, выпалив на одном дыхании:

— Грелль Сатклифф, - отшатнулся от девушки, когда за её спиной, как чёрт из табакерки, возник Сириус, чьи руки по локоть светились биотикой. Убрала автомат за спину, тряхнула головой на неодобрительное цыканье напарника и, потянувшись, бросила влево задумчивый взгляд, после чего хлопнула себя по лбу. Повернув голову, неопределённо махнула рукой парням, застывшим неподалёку, подхватила Грелля под руку и потащила в сторону, что-то быстро ему шепча, и с каждым словом Сатклифф улыбался всё шире, а под конец монолога Дженсен он напоминал Чеширского кота. Несколько раз быстро кивнув, он, подхватив на руки свою бензопилу, вжал голову в плечи, когда заметил не предвещающие ничего хорошего взгляды Мэтью и Шрайка, но, почувствовав поддержку со стороны девушки, выражаемую в виде тёплой ладони на плече, улыбнулся и скрылся в указанном Алекс направлении…

Если судить по показаниям этого Сатклиффа, то его забрали из колонии во время очередного батарианского нападения, нацепили на него ошейник, позволяющий отслеживать перемещения объекта, и отправили на Цитадель с целью, чтобы он убивал всех, кто попадётся ему под руку – они думали, что так смогут подорвать авторитет людей, слишком уж шустро поднявшихся на довольно-таки высокую позицию на Галактической арене, но всё вышло через известное место.

Следователь же смогла сделать так, что после прохождения теста на психическое здоровье парня не отправили коротать свои деньки в психиатрическую лечебницу, пообещав, что сделает всё возможное, чтобы он больше не буянил, а приносил пользу. Как она это сделала – смогла переубедить упёртую докторшу Нигаи Айсонаку – непонятно никому. Да и вряд ли девушка кому-нибудь расскажет, что ей пришлось для этого сделать.

~ ~ ~
~ ~ ~

— Ну? Как ты тут устроился? – обходя стороной высокую – под 3 метра – скульптуру изо льда, изображающую азари, Дженсен заглянула за перегородку, роль которой выполнял большой светодиодный экран, по которому то и дело пробегали строчки из песни, что сейчас играла в ангаре – большом помещении, в котором некогда находились аэрокары, пассажирские космолёты и прочее, и прочее. Ныне воистину огромная территория находилась под присмотром Грелля Сатклиффа – да, того самого «маньяка», который на деле оказался вполне себе безобидным парнишкой, правда, иногда очень стеснительным, но умеющим добыть абсолютно любую информацию, став одним из главных помощников Александры Дженсен в частности и всего СБЦ в целом, хоть некоторые личности ему и не доверяли – та же Лея, например.

— Камилла! – помахав рукой, шатен вернулся к своей работе – в данный момент он из тонких металлических листов, прутьев и тому подобного железного мусора конструировал человеческую фигуру в полный рост. «У него талант», - с восхищением глядя на почти законченную скульптуру, девушка присела на край стола.

— Ну-с, рассказывай.

— А что рассказывать? Обустроился, как видишь, нормально. Если бы ты за меня не вступилась тогда, то…

— Ой, да ладно тебе! – махнув рукой, она поднялась на ноги и, повернувшись лицом к выходу, произнесла. — Тебе от Мэтта «привет».

— И ему тоже «приветики», - улыбнулся Сатклифф, глядя в спину удаляющейся Алекс, и вернулся к своей работе.


— Гаррус! – загородив собой сжавшегося от страха Грелля, Алекс грозно посмотрела на турианца снизу вверх, скрестив руки на груди. – Гаррус, не трогай Сатклиффа! Я же тебе уже говорила, что Грелль…

— Если он такой, как ты говоришь, то почему он обнимает тебя?! – бесился Вакариан, сжимая кулаки, намереваясь набить, как говорится, морду этому смазливому шатену, который сейчас прятался за девушкой, обнимая её со спины, и, возможно, втягивал в себя этот притягательный запах её волос, что, растрепавшись, белоснежными непослушными прядями лежали на плечах и ниспадали на лоб и щёки.

— Он мой друг! – оттолкнув от себя Гарруса, отозвалась девушка и, повернувшись лицом к Сатклиффу, принялась его успокаивать. – Грелль, успокойся – он тебя не тронет. Я не позволю, - последнюю фразу она сказала, глядя на напарника через плечо и с нежностью, достойной какой-нибудь заботливой матери-наседки, поглаживая плечо парня. Темноволосый парень постепенно успокаивался, но стоило ему только краем глаза посмотреть на турианца, вокруг которого распространялась убийственная аура ярко-красного цвета, как он вновь начинал нервничать, теребя ленту, белую в красную полоску, завязанную в бант.

Глухо зарычав, Вакариан удалился, когда увидел, с какой злостью на него смотрит Алекс. Проследив взглядом траекторию его движения, шумно выдохнула и, повернувшись к «пострадавшему», спросив, всё ли с ним в порядке, проводила его до выхода из СБЦ – а то вдруг ещё заблудится или вновь на Гарруса наткнётся…

Посадив парня на такси и заплатив за дорогу – несмотря на смущённые лепетания скульптора о том, что деньги у него есть, - следователь вернулась в Академию, но не успела сделать и несколько шагов в сторону своего кабинета, как у неё засветился и завибрировал уни-инструмент. Активировав уник, пробежалась глазами оп строчкам входящего сообщения, процедила что-то явно нецензурное сквозь зубы и, сорвавшись с места, умчалась в их с Вакарианом и Паллином общий кабинет, где, по словам Эльзы, разворачивался экшен.

Бой не на жизнь, а на смерть.

Влетев в помещение, едва успела увернуться от летящего в свою сторону стула, упав животом на пол. Поднявшись на ноги, Алекс, схватив первое, что попалось под руку, бросила маленький кактус в светло-голубом горшочке в спину напарнику, тем самым привлекая к себе внимание, и громко крикнула:

— Что здесь, мать вашу, происходит?!

Вздрогнув, оба турианца выронили то, что держали в руках, и, синхронно повернувшись, не менее синхронно нервно икнули – вокруг следователя, что сейчас стояла, сжав кулаки, и смотрела на Гарруса и Сэдри немигающим взглядом из-под чёлки, распространялась почти осязаемая аура праведного гнева. Тяжёлое дыхание ясно слышалось в наступившей тишине, ровно как и хруст суставов пальцев, сопровождаемый короткой фразой, произнесённой голосом, не предвещающим ничего хорошего:

— Я повторяю для особо одарённых: что. Здесь. Происходит?

— Э… Алекс, а мы тут… - начал было Гаррус, но его прервал племяшка:

— Он сказал, что ты – его собственность!

— Та-а-а-ак… - протянула Дженсен, присаживаясь на край стола напарника, и, устало вздохнув… резко вскочила на ноги:

— Какого такого лысого хрена вы, полудурки костолобые, решили, что можете распоряжаться моей судьбой и решать, с кем мне быть, а?! - меря кабинет шагами и активно жестикулируя, Алекс отчитывала двух взрослых турианцев, стоявших у стола Паллина-младшего и опустивших голову, словно нашкодившие ученики в кабинете директора. — Я, между прочим, живой человек и имею полное право на свое собственное мнение!

Подняв голову, Гаррус посмотрел на девушку, похоже, собираясь объяснить свое поведение:

— Алекс, я... - но осекся, встретившись взглядом с глазами Дженсен, мечущими молнии и ставшими ярко-фиолетовыми.

— А с тобой я буду разговаривать отдельно, - отозвалась она, - и не факт, что после этого разговора мы останемся парой… - тряхнув головой, девушка вышла из кабинета, возможно, театрально хлопнув бы дверью, если бы не сервоприводы и фото-элемент, и направилась к себе домой, бросая на прохожих злобные взгляды. Дома её ждала лишь кошка, которая, едва завидев хозяйку, начала мяукать, выпрашивая что-нибудь вкусненькое…