– Гаррус... – проснувшись посреди ночи, Алекс начала тормошить турианца. – Гаррус!

– А? Что? – подскочил в кровати Вакариан и, продрав кое-как глаза, посмотрел на девушку. – Алекс, ты чего? – бросив взгляд на часы, стоящие на тумбочке за спиной Дженсен, застонал. – Три часа ночи...

– Хочу шпрот... со сгущенкой, – несколько раз моргнув, ответила Алекс и, сев на кровати на колени, посмотрела на вытянувшееся лицо Гарруса. – Или мороженого с васаби.

– С тобой все в порядке? – голосом санитара психиатрической клиники произнес турианец, внимательно вглядываясь в чуть светящиеся в темноте из-за проникающего сквозь жалюзи искусственно-лунного света глаза своей девушки. Алекс, утвердительно кивнула в ответ и, немного помедлив, пробормотала:

– Похоже, что у меня ПМС...

– Что у тебя?

– А... Ты все равно не поймешь... – Дженсен тихо всхлипнула. – Никто и никогда меня не понимал, не понимает и понимать не будет!

– Эй!.. – заволновался Гаррус и, обхватив всхлипывающую Алекс руками за талию, притянул к себе. – Ты чего? Не плач...

Девушка, обхватив Вакариана руками, уткнулась ему лицом в мягкую кожу шеи, тихо шмыгая носом, изредка вздрагивая и размазывая горячие слезы по коже турианца. Ну почему ЭТИ дни пришли так внезапно? "«Красные дни календаря» еще же не скоро..." – в растерянности проговорило Я v2.0 и, подпрыгнув, побежало собирать вещички: являясь самым главным и единственным – пока единственным – тараканом в голове Алекс, оно знало, что во время и перед месячными Алекс становится той еще сукой. И спастись от ее закидонов можно лишь одним способом - сбежать на недельку-другую в чью-нибудь чужую голову. В отпуск.

– Алекс, ну чего же ты, а? – отодвинув от себя все еще всхлипывающую девушку, турианец аккуратно вытер её слезы и, встав с кровати, пошел на кухню за водой. Зря, очень зря... Так как при пришествии обратно в спальню он не обнаружил там Алекс. Завертев головой - ну мало ли? Может, ей приспичило в прятки поиграть? - в надежде отыскать Дженсен взглядом и не обнаружив ни черта, Гаррус поставил стакан на прикроватный столик и принялся заглядывать за каждую штору и тумбочку. Потревожив в комнате каждую пылинку, турианец почесал затылок и, выйдя в зал, повторил все действия "от" и "до": шторы, тумбы/комоды, диван, стол, аквариум. Результат тот же - Дженсен там и не пахло. На кухне тишь да гладь - и, как показал тщательный осмотр, девушки в помещении тоже нет.

Последним "подозреваемым" являлась ванная.

С мысленной просьбой ко всем Духам: "Только бы она была там!.. А если нет, то пусть она никуда не вляпается...", Вакариан открыл дверь и... облегченно вздохнул: у зеркала прямо напротив двери стояла Алекс и придирчиво разглядывала свое собственное отражение, указательным пальцем потирая переносицу. Увидев в зеркале, что турианец стоит за ее спиной, девушка выдала следующее словосочетание, которое несколько озадачило Гарруса:

– Я Смерть.

– Что?

– Смерть. Бледная, у меня есть черный плащ с глубоким капюшоном и в гараже отца находится коса. Старая такая, с закругленным металлическим и острым лезвием. Ей в старину траву косили.

– Да ничего ты не бледная, – подойдя к Алекс, Вакариан обнял ее со спины, прижимая к себе. – Просто волосы светлые, и из-за этого создается эффект бледности.

– Надо покраситься, – с лицом а-ля "Кирпич" отозвалась Дженсен и, чуть наклонившись к зеркалу, пальцами натянула кожу вокруг глаз. – И линзы купить, чтобы изменить цвет глаз.

Убрав руки девушки от лица, он развернул ее к себе и, наклонившись к ее лицу, медленно и расстановкой проговорил:

– Не надо ничего менять - ты мне нужна именно такая.

Наклонив голову к правому плечу, девушка сверлила голубые глаза турианца около минуты, а потом, внезапно растянув улыбку практически до ушей, звонко чмокнула его в губы и, выскользнув из кольца длинных турианских рук, вприпрыжку убежала в спальню досыпать оставшиеся три с половиной часа.
Недоуменно посмотрев ей в след, а затем облокотившись о края раковины, Гаррус посмотрел на свое отражение, спросив у пустоты:

– И что это сейчас было? – открыл кран и, набрав пригоршню холодной воды, умылся - все равно спать больше не хочется. Вытерев лицо полотенцем, Вакариан вышел в зал и, включив терминал, ввел в поисковике экстранета запрос: "ПМС". В ответ открылась страничка с описанием проблемы и как с ней бороться. Пробежав глазами по мелким строчкам, вздохнул и выключил технику, шикнув на мяфкнувшую Мусю - та удобно устроилась на небольшой коробке, что сейчас стояла на комоде. Прищурившись, - "Откуда она здесь?" - турианец подошел к комоду, скинул сонную кошку на диван и, открыв коробку, тут же закрыл ее, щелкнув мандибулами. "Алекс не должна ее видеть..."...

* * *

Утро было замечательным - Алекс в кои-то веки выспалась. Сладко потянувшись, посмотрела на часы и улыбнулась - семь утра, а это значит, что она успеет не спеша позавтракать и привести себя в порядок, не носясь по квартире бешеным пыжаком в поисках расчески или зубной щетки, которые постоянно куда-то исчезают.
Скинув одеяло, девушка прямо в нижнем белье – "Ну нифига себе я сплю - Гаррус раздел меня, а я даже не проснулась" – прошла на кухню мимо дремлющего на диванчике в позе эмбриона Вакариана и, приготовив себе кофе и подойдя к дивану, присела корточки, поставив чашку на журнальный столик. Протянув руку к гребню турианца, Дженсен провела кончиками пальцев по центральному и самому длинному, вызвав у него счастливый вздох и тихое сонное мурлыканье. Наклонившись к уху Вакариана, – точнее, к тому месту, где у турианцев находится ухо – она тихо вздохнула и...

– РОТА, ПОДЪЁМ!

Подскочив, как ошпаренный, от невероятно громкого для чувствительного турианского уха окрика, Гаррус вытянулся по стойке "смирно", а после, увидев лишь ухмыляющуюся Алекс, что мирно сидела на полу, скрестив ноги по-турецки и мирно попивая свой черный кофе, смачно выругался.

– Ну и зачем ты это сделала? Я ж чуть не оглох! – сев на диван, турианец встряхнул головой, пытаясь избавиться от звона в голове, вызванного неудобной позой и чересчур громким криком Дженсен.

– Не оглох? Нет, ну и ладно, – сделав последний глоток, девушка встала с пола и ушла в спальню одеваться. Неопределенное количество времени постояв в ступоре, Вакариан пошел за ней следом. Вся его одежда - в принципе, как всегда - валялась бесформенной кучкой на кресле. Надев рубашку и штаны, он ушел делать себе завтрак, оставив Алекс копошиться в шкафу в попытке подобрать одежду, в которой она пойдет на работу.
Спустя минут эдак двадцать, окончательно исполнив смертный приговор для бутерброда и кружки турианского чая, Гаррус глянул на часы: оставшегося времени как раз хватит на дорогу в СБЦ - живет-то Вакариан от работы гораздо дальше, нежели Алекс, да и к восьми часам на Цитадели начинается час-пик, из-за которого опоздать на работу проще простого.

– Алекс, ну ты где? – Гаррус, заглянув в спальню, закатил глаза и, облокотившись о дверной косяк правым плечом, спросил. – Долго ещё?

Девушка, вздохнув, сделала шаг назад и повернулась к турианцу лицом, продемонстрировав ему две вешалки: на одной висела белая с черным лакированным поясом рубашка и темные джинсы, а на другой - серебристо-голубая блузка и черные брюки. Сделав жалостливое лицо, она плаксивым голосом спросила:

– Я не знаю, что мне надеть!

– Ну а то платье? – вспомнив, как сексуально черная ткань обтягивала плавные изгибы тела девушки, и почувствовав внизу живота приятную тяжесть, Вакариан улыбнулся. Но Алекс в ответ лишь поморщилась, бросив вешалки на кровать и возобновив копошение в шкафу, чем вызвала огорченный вздох турианца.

– Ага, чтобы я пошла на работу в коктейльном платье? Ха! Не смеши меня, Вакариан - это бред чистейшей воды, – выбрасывая из шкафа вещь за вещью, - платье, сиренево-голубую блузку, бело-черную тунику, черную олимпийку, черный с сиреневым комбинезон - отозвалась Дженсен. – Блин, я не знаю...

– Духи... – процедил сквозь зубы Вакариан, посмотрев на часы, - уже без двадцати восемь - подошел к кровати и, взяв в руки серебристо-голубую блузку и джинсы, протянул вещи девушке. – Одень вот это и побыстрей - мы ж опоздаем.

С сомнением поглядев на данный комплект, цыкнула языком, но, услышав раздраженное рычание турианца, все же оделась и, едва успев взять с тумбы уник, попыталась переставлять ноги быстрее, стараясь не упасть и не стать волочимым по земле объектом.
Вахтерша на первом этаже стала относиться к Алекс более-менее спокойно, но все равно за глаза называла ее проституткой, когда собиралась с такими же бабками в специально арендованной квартире на еженедельных съездах членов общества «Старые девы 4ever».
На улице было непривычно тихо - только мерно жужжали пролетавшие мимо аэрокары. Поежившись от пробежавшего прохладного ветерка, девушка принялась лениво скользить взглядом по окрестным домам и редким магазинам, что являлись, преимущественно, продуктовыми.

У вас когда-нибудь было такое чувство, которое и словами-то объяснить нельзя, но оно существует, доставляя дискомфорт? Вот именно такое чувство появилось у Алекс, серебряным колокольчиком звеня на границе сознания, да еще с каждой секундой громче и настойчивее. Повернув голову, откуда, если верить шестому чувству, исходила угроза, Дженсен увидела азари. Самую что ни на есть обыкновенную представительницу этой однополой расы. Женщины и женщины, что тут такого? Недовольно дернув плечом, девушка поморщилась - и как некоторые человеческие женщины могут иметь с азари какие-либо еще отношения, кроме дружеских? Нет, к тем, кто презирает секс-меньшинства, она не относилась, но и особой любви к ним не испытывала, так как не могла понять тех женщин, которые вступали в интимную связь с азари. К ней, конечно, Ниема тоже сперва липла, будто Алекс была медом намазана, но Дженсен сразу дала ей от ворот поворот: «Либо друзья, либо я сделаю так, что ты будешь меня за километр обходить». Ниема хоть и биотик как и все азари, но не боевой - не обучена как следует и использует свою силу только для бытовых надобностей: ну, там, если надо пропылесосить под креслом, а мужа-турианца, который бы подержал мебель, дома нет. Или для того, чтобы успокоить дочку, биотикой заставляя плюшевые игрушки исполнять чуднЫе танцы. И да, Ниеме нравилось убираться самой - не доверяла она ВИ-уборщикам.

Но возвращаемся к той самой азари, которую увидела на улице Алекс. Если судить о книге по обложке, то она была довольно-таки миловидной: сине-зеленые глаза и ярко-красные татуировки на фиолетовой коже. Одета азари была в платье изумрудно-зеленого цвета с золотыми вертикальными полосами на бедрах и рукавах, а так же с оголенным на потеху публике животом. Улыбнувшись Дженсен, она кончиками пальцев провела по своему правому боковому щупальцу – таким же движением человек убирает волосы за ухо. "Соблазнить пытается", – дошло до Алекс, когда эта азари, выставив вперед бедро, подбоченилась, от чего платьем стало сильнее облегать скульптурно-идеальное тело синекожей красавицы. "Они их что - штампуют? Все такие модели-раскрасавицы и умницы-разумницы", – усмехнувшись, девушка полностью повернулась к азари, с едва скрываемым смехом наблюдая за тщетными попытками соблазнения, некоторые из которых выглядели, мягко говоря, глупо и даже вульгарно, подтверждая мысль Дженсен о том, что большая часть азари - проститутки, каких ещё поискать.

Но тут лицом к той самой азари повернулся Гаррус, и эта "изумрудка" - как её окрестила Алекс - переключила свое внимание на турианца, сменив технику: теперь она медленно прохаживалась мимо клумб с цветами у стены дома, плавно покачивая бедрами, к которым уже были прикованы взгляды прохожих: двух человеческих мужчин, одной человеческой женщины, пятерых турианцев и одной азари, что прошла совсем близко, оставив за собой шлейф неприятно-приторного аромата духов.

"Изумрудка", подмигнув Вакариану, послала ему воздушный поцелуй и снова качнула пятой точкой, продемонстрировав прохожим и турианцу с девушкой практически полностью оголенную спину с ярко-красной вязью татуировки вдоль позвоночника и бабочкой на пояснице. "Бабочка... Как банально", – криво усмехнувшись, Алекс облокотилась о прохладный поручень поясницей и, заметив, что Гаррус внимательно разглядывает азари, почти раздевая её глазами, ткнула турианца в бок, сердито нахмурившись. Тот в ответ только сдавленно прошептал:

– А?..

– Бэ! – схватив Вакариана за руку, Дженсен затащила его в подлетевшее такси и, назвав водителю адрес Академии, снова ткнула его в бок, тут же отвернувшись к окну и не проронив за всю дорогу ни слова. Дорога да СБЦ заняла около десяти минут: на радость напарников, они попали в самую развязку - момент, когда пробка рассасывается на неопределенное время, чтобы потом опять застопорить движение.
Уже у самых дверей в Академию Гаррус остановил Дженсен.

– Алекс, ты что - ревнуешь? Ты думаешь, что я променяю тебя на какую-то азари? – улыбнувшись и сцепив руки за спиной девушки, Гаррус слегка наклонился к её лицу.

– Нет, не ревную, – отрицательно помотав головой, ответила Дженсен.

– Тогда поцелуй меня.

– ПУСТЬ ТЕБЯ ЦЕЛУЕТ ТА СИНЯЯ ШЛЮХА!!! – оттолкнув турианца, она широким шагом вошла в СБЦ и бросила в ответ Филу на его вечное:

– Хаюшки! – короткую фразу:

– И тебе не хворать, – и, так же не сбавляя шага, прошествовала в их с Гаррусом общий кабинет, по пути чуть не врезавшись в выходящего из-за угла Сириуса. Шрайк, выставив перед собой руки, дабы избежать столкновения, остановился и внимательно всмотрелся в лицо девушки. Опустив руки, он наклонился, чтобы посмотреть ей в глаза, и недоуменно спросил:

– Алекс, что случилось?

– А... Да так, фигня, – неопределенно махнув рукой, Алекс попыталась обойти оперативника, но он, схватив ее за локоть, развернул к себе и, почти касаясь её лба своим, нагнулся, глядя Дженсен в глаза. От этого взгляда ей стало неуютно, будто Сириус глядел ей в душу, и поэтому она передернула плечами, как от холода.

– Сириус, ничего не случилось...

– Дженсен, я ж знаю, когда ты врешь, и это именно тот самый случай. Колись давай.

– Гаррус...

– А... – отпустив руку девушки, турианец понимающе улыбнулся. – Ревнуешь его к каждой встречной, да? Нормально всё - раз ревнуешь, значит, любишь по настоящему. Да и никуда не денется твой Вакариан, потому что...

– ... Потому что я его из-под земли достану, – улыбнувшись в ответ, Алекс тряхнула головой и, поблагодарив турианца за моральную поддержку, ушла к себе в кабинет. Там все было относительно спокойно и, как всегда, чисто и обыденно до безобразия, не считая новой и отнюдь не маленькой стопки планшетов, на вершине которой красовался датапад с посланиями от детектива с соседнего округа Мария Джефферсон:

«Слушай, ко мне тут ханар-проповедник обратился. Короче, обокрали его, и теперь медуза просит в своей чересчур вежливой манере, чтобы я нашла его документы и кредиты. Территория твоя, так что ты и разбирайся».

Процедив сквозь зубы что-то про "больших тупых джеллифишек" [Прим. автора: Jellyfish - медуза по-английски], Дженсен убрала датапад в стол и взяла следующий с письмом от оперативника Каэлуса Корвис:

«Привет, Снежинка. Лайнус преступничка поймал, но с допросом у нас обоих проблемы: братец слишком мягкий, а после меня на допрашиваемом места живого не останется. Нужна помощь. Допрос сегодня в 14:00».

"Опять близняшки без меня ничего сделать не могут", – изогнув губы в улыбке, она убрала и этот планшет, и, до возмущенного хруста шейных позвонков, обернулась на шипение открывшейся двери и вошедшего Гарруса.

– Алекс, ну зачем ты так? – медленно подойдя к девушке и едва ощутимо коснувшись пальцами её локтя, Вакариан заглянул ей в глаза. – Я люблю тебя, а ты оскорбляешь меня и мои чувства...

– Вакариан, не надо тут розовые сопли разводить - арсенал затопишь, – тряхнув головой, Алекс взяла в руки один из датападов, но не успела прочитать и строчки - ей просто-напросто не дал это сделать турианец, забрав девайс, положив его на стол и приобняв девушку за талию. Повернувшись всем телом к Гаррусу, она едва заметно улыбнулась и скрестила руки на груди, ожидая дальнейших действий со стороны Гарруса.
Он не заставил себя долго ждать: практически тут же наклонившись, прижался своими жесткими губами к мягким губам девушки, языком проникая в ее рот. Охнув сквозь поцелуй, Алекс обмякла в его руках и обняла Вакариана за шею, кончиками пальцев поглаживая пластины на затылке турианца, вынуждая его мурлыкать и прижимать к себе Дженсен еще ближе.
Кое-как оторвавшись от таких желанных губ, Вакариан, все еще находясь очень близко и своим горячим дыханием обжигая чуть припухшие губы девушки.

– Теперь ты думаешь по другому, или я тебя еще не переубедил?

Улыбнувшись в ответ и глядя на турианца из-под прикрытых век, она прошептала в ответ:

– Нет, не переубедил, – и потянулась к нему. Заурчав, Гаррус вновь наклонился для поцелуя, как вдруг в кабинет через открывшийся проем двери влетела Мария - женщина тридцати пяти лет, про которую говорят люди в СБЦ: "Баба кровь с молоком да с вороновым крылом", имея в виду бледную, практически белую кожу, румяные щеки и абсолютно черные волосы. Резко остановившись, будто врезавшись в крогана, Маня - как именуют ее в Академии - глазами а-ля "блюдечко с голубой каёмочкой" уставилась на целующуюся пару, пребывая в абсолютном шоке: она слышала, что Алекс встречается со своим напарником-турианцем, но слухам не верила, так как зачастую большая часть этой "информации" являлась лишь "уткой". Теперь же Джефферсон своими глазами увидела и удостоверилась в том, что в СБЦ появилась еще одна человеко-турианская пара. Вторая по счету.

– О, Марьяш, – почувствовав чужое присутствие, разорвав поцелуй и посмотрев Вакариану через плечо, Алекс тихо вздохнула. – Чего тебе?

– Ты... это... п-посмотрела д-данные по х-ханару? – запинаясь почти на каждом слове, женщина едва выдавила из себя эту коротенькую фразу. Отрицательно покачав головой, Дженсен похлопала турианца по плечу, безмолвно прося отпустить её, и он послушался - убрал руки и, недовольно ворча и подойдя к своему столу, плюхнулся в кресло, скрестив руки на груди и исподлобья недовольно поглядывая на Джефферсон.

– Нет, еще не смотрела. Позже.

– Ну... хорошо, – рваным, словно ей управлял неопытный кукловод, движением затянув свой "конский хвост" потуже, женщина, косясь на Вакариана, на негнущихся ногах вышла из кабинета и уже в коридоре вытерла выступившую на лбу испарину. Она искренне не понимала - ну как можно быть с этими птицеящерами: они же такие угловатые, зубастые и когтистые? А аллергия? Про нее тем более забывать нельзя - случись она, так в больницу попадешь с анафилактическим шоком, а то и вовсе ласты склеишь!..

Тем временем Алекс, едва за Джефферсон закрылась дверь, медленно, покачивая бедрами, подошла к беспокойно ерзающему в своем кресле турианцу и, наклонившись, с придыханием прошептала:

– Гаррус...

– Да? – предвкушая отличный спарринг "в полный контакт", Вакариан протянул руки к талии девушки.

– Сходи мне за кофе, а?

– Кофе? – растерянно и растроенно заморгал турианец, убрав руки. Получив в ответ утвердительный кивок, тяжело вздохнул и, поднявшись на ноги, пошел на проходную, где стоял ближайший кофейный автомат, заоодно решив прикпить себе пару декстро-шоколадок - так, на перекус, да и чтобы два раза не бегать.

Дженсен, сев за свой стол, принялась читать принесенные планшеты, пытаясь вникнуть в смысл написанного, но получалаось у нее плохо: в такие дни, помимо портящегося характера, ее приследовал синдром "нимфоманка", из-за которого она часто мучается, засматриваясь на проходящих мимо мужчин, независимо от того, какого они возраста. Сейчас же, обломав Вакариана, она не только отказала турианцу в сексе на рабочем месте, но и опасно сильно подстегнула свой организм, настраивая его на сумасшедший, безостановочных трах этой ночью. Главное, чтобы Гарруса хватило. "А то закроется в ванной после пятого или шестого раза", – захихикала девушка, взяв в руки следующий девайс...

* * *

В целом, день прошел неплохо: подозреваемый, которого поймал Лайнус, оказался тем самым человеком, что украл у ханара-пропроведника его деньги и документы; Гаррус подкараулил Алекс у входа на лестницу, ведущую в арсенал, схватил ее в охапку и, запервшись с ней в одной из туалетных кабинок, сделал свое "грязное" дело, выйдя в коридор через два часа очень довольным и с несколько помятой и слегка взъерошенной Дженсен, на лице которой играла счастливая улыбка.

Домой они ушли спустя три часа, решив прогуляться до дома Вакариана пешком, держась за руки и плюнув на прохожив, которые недобро косились в их сторону, с Башни Совета. Значит, когда в обнимочку идут человеческая женщина и азари - это нормально, а человеческая девушка и турианец - уже что-то из ряда вон выходящее, да? Разные аминокислоты и так далее и тому подобное, но, как считала сама Алекс, быть лесбиянокой - уже нечто не то, что считается нормальным.

Дорога до квартиры Гарруса заняла около получаса ходьбы, и поэтому, едва турианец открыл дверь, Дженсен, кое-как скинув босоножки на низком каблуке, еле передвигая ноги, прошла в зал и абсолютно без сил упала на диван, счастливо вздохнув - наконец-то кончился очередной рабочий день, и теперь можно отдохнуть.
Повернув голову налево, девушка краем глаза заметила на комоде тускло поблескивающую коробку. Приподнявшись на руках, она посмотрела на темно-серый пластиковый ящичек и, поднявшись с дивана, подошла к возбудителю её женского любопытства. Коробка как коробка, ничего особенного, но Алекс, как и любой другой представительнице женского пола, захотелось узнать, что там, до дрожи в коленях и озноба в позвоночнике.

Гаррус хлопнул себя по лбу - он же собирался утром спрятать эту коробку куда подальше, но забыл: сначала не слишком приятное пробуждение, затем помощь Алекс в выборе одежды. Просто вылетело из головы. Сев на диван, замер, опустив голову и ожидая реакции Дженсен на содержимое. И реакция не заставила себя ждать: девушка заметила в коробке фотографию в матовой серой рамке, вытащила ее и принялась внимательно всматриваться в изображенного на ней маленького турианца с совсем еще маленькими гребнями, держащего в ручках водяной пистолет и сидящего в ванне в окружении резиновых зверюшек.

– Ой, а это кто? – широко улыбнувшись, она повернулась к турианцу лицом и, подойдя к нему и сев рядом, показала турианцу фотографию. – Ты, что ли? Прелесть какая... А какой у тебя маленький...

– У всех турианцев до полового созревания он такого размера, – отозвался Гаррус, подняв голову и посмотрев на улыбающуюся девушку.

– Я вообще-то пистолет имела в виду...

Снова хлопнув себя по лбу, он сам на себя зарычал: "Не тем местом думаешь, Вакариан!"

Сделав серьезное лицо, Алекс положила фотографию на свободное место рядом с собой и, пару секунд сверля взглядом турианца, громко засмеялась, уткнувшись носом ему в плечо. Спустя несколько минут неудержимого веселья со стороны девушки и злого скрипа зубов со стороны Вакариана, Алекс встала и, потянув Гарруса за руку, кивнула в сторону спальни, таким образом намереваясь развеять свое плохое настроение. Следует ли говорить, что он согласился? Думаю нет, так как Гаррус не был бы Гаррусом, если бы отказался от страстной ночи со своей девушкой.