Шепард стояла в ванной - глаза закрыты, руки безвольно висят по швам. Горячие струи воды бежали вдоль ее тела, избавляя ее от нежелательных мыслей и чувств.

Они пропали. Ее экипаж, ее друзья. Все пропали.

Просто потому, что она согласилась отдохнуть. Теперь у нее был корабль без экипажа, контролируемый неограниченным ИИ, большинство программ которого были основаны на программном обеспечении Властелина, шокированный пилот со сломанными костьми, которые держали в сознании только обезболивающие, всего пара часов жизни. Конечно, она сказала, что собирается пройти через ретранслятор Омега 4 с намерением вернуться, чтобы рассказать, что там, по ту сторону, но в глубине души, во тьму которой никто не мог заглянуть, у нее не было иллюзий относительно шансов на выживание.

Те были ничтожными.

И это было не самое худшее. Хуже всего было осознание того, что она подвела свою команду, которая нуждалась в ней больше, чем когда-либо. Было нестерпимо больно, капитан не имел права на поражение, если он или она держались за свое звание. По-видимому, ей было плевать.

Джейн стиснула зубы и врезала кулаком в стену. Кровь слилась с водой и болью воедино, прочистив ее сознание от мыслей. Недолго, правда.

Бормоча проклятия себе под нос, Шепард выключила душ. Не было смысла тратить запасы воды, даже если они никому больше не понадобятся. Так она стояла довольно долго, прежде чем ее сознание наконец заставило ее одеться.

***

Маленькая девочка бежала по коридорам SSV Эйнштейн с модельками кораблей в раскинутых руках. Девочка была маленькой и худенькой, с забавным хвостиком на голове. Огромные карие глаза, большие и светлые, вызывали улыбки людей.

Посмотреть на нее, и все будет хорошо.

- Wrooooom! - на бегу кричала девочка. - Цитадель, судно Альянса запрашивает разрешение на стыковку, и уберите турианский флот с нашего пути!

Элис Дин, навигатор, сделала пару шагов и поймала девочку. Она сдавленно пискнула, затем рассмеялась.

- Здравствуй, маленький генерал. - хихикнула Элис. - Куда это ты так быстро бежишь? 

- На Цитадель. - девочка показала модельки кораблей, которые держала в руках. - А турианский флот не хочет подвинуться. Я собираюсь надрать им задницу!

Навигатор позволила девочке встать на ноги. - Я надеюсь, ты знаешь, что мы не воюем, маленький генерал? И кто научил тебя таким словам, кстати говоря? 

- Я знаю. - Моргнув, девочка уставилась на нее. - Но главный инженер сказал, что это не имеет значения, потому что турианцы только и ждут, чтобы надрать нам задницы, поэтому мы должны надрать им задницы первыми.

Элис поняла, что девочке очень понравилось это выражение и покачала головой. Она нахмурилась и присела перед ней, чтобы заглянуть девочке в глаза. - Послушай, было время, когда люди вроде меня, с другим цветом кожи, тоже считались хуже других. Для этого не было никаких причин. Как и нет оснований думать, что турианцы хуже нас. Они не хуже. Они и не лучше тоже. Они просто другие. И поблагодари Вселенную за это, потому что галактика, населенная исключительно людьми, была бы безмерно скучной. Тебе так не кажется? 

- Но турианцы ненавидят нас.

- Нет. Более взрослым мы можем не нравиться, и это понятно. Но молодые ... и дети вроде тебя ... они должны быть свободны от угрозы войны. Ваше поколение само решит, как ему жить. В единстве сила. Помни об этом, Джейн Шепард. Если ты когда-нибудь найдешь друга - турианца, вспомни мои слова. Не трать свое время на бессмысленную ненависть без причины. Ведь ненавидеть кого-то только потому, что он другой расы бессмысленно.

Девочка смотрела на нее, впитывая торжественную речь Элис. Быть модет она маленькая, но не глупая. Совсем наоборот - она очень умна для своего возраста. Может быть потому, что живет в космосе, то на одном корабле, то на другом. Или, может быть, потому, что здесь не так много детей, и она разговаривает только со взрослыми. Но это неважно, главное, Элис Дин знает, что ее слова не будут напрасными или неуслышанными, и теперь она понимает, почему дети военнослужащих считаются будущим Альянса.

***

- Эй, я принес вино .... Лучшее, что мог себе позволить на зарплату линчевателя.

Шепард улыбнулась, увидев стоящего у двери Гарруса. Улыбка вышла слабой и натянутой, но тем не менее она улыбнулась.

- Ну ... если бы ты была турианкой, я бы похвалил твои гребни, поэтому ... эээ ... у тебя очень красивые волосы, а твоя талия очень ... крепкая.

Она удивленно склонила голову. Почему он так нервничает? Там, на Омеге - прошло всего несколько часов, а казалось, что целая вечность - он был уверенным и счастливым. Возможно, все дело во времени. Время дало ему возможность передумать. Время позволило появиться сомнениям и передумать. Время подсказывало, насколько глупо было думать подобным образом.

Конечно, у нее были сомнения, но в этом не было ничего странного. Время раздумий прошло, по крайней мере, для него. Пути назад не было - если она решит отвергнуть его, это его сломает, а она не собиралась его терять.

Она просто не хотела - не могла - это сделать. Не сейчас. И никогда.

- Ну же, Гаррус. - она приблизилась на шаг. - Прелюдию мы уже прошли. Почему ты сомневаешься сейчас?

Не говори, что ты передумал.

Он опустил взгляд. Она достаточно хорошо знала язык его тела, чтобы распознать, что он собирается сделать нечто очень неприятное для себя или для нее. Он был сильно взволнован. Может, ждет отказа? Все возможно, но она почему-то была уверена, что он не собирался сказать ей : «Давай забудем эту проблему, я не хочу разрушить нашу дружбу».

- Я просто ... Много чего пошло не так, Шепард. Моя работа в СБЦ, то случилось с Сидонисом ....

Ее улыбка исчезла, будто ее ветром сдуло. Когда в последний раз он признавался, что что-то в его жизни пошло не так? Два года назад, точно. Новый Гаррус - Архангел - стал избегать разговоров о своей жизни любой ценой. В самом деле, они оба сражались со своими внутренними демонами, чтобы победить свои страхи и, по крайней мере, стараются вести себя так, как вели до ее смерти. Возможно, это было неразумно, может быть, им стоило бы отказаться от опыта ада двух прошедших лет и построить свою жизнь заново. Может быть, вместе было бы лучше.

- Я хочу все сделать правильно. - Гаррус беспомощно покачал головой, в его голосе явно слышалось отчаяние. - Всего один раз. Просто ....

Джейн коснулась его изуродованной щеки, заставив турианца судорожно вздохнуть. Он опустил голову; она повторила его жест и коснулась его лба своим. Ей по-прежнему не удавалось понять смысл этого турианского проявления любви, что-то проскальзывало сквозь пальцы, когда она пыталась понять важность слова "любовь". Кое в чем она сейчас была абсолютно уверена.

Никаких отказов. Никаких возвратов. Не сейчас.

Гаррус обнял ее за плечи и притянул к себе ближе, она позволила себе утонуть в тепле его тела. Она позволила себе перестать думать о Коллекционерах и Жнецах. Забыть обо всем на свете. Всего один раз.

- Это вино случайно не одно из тех чудес современной науки, что делает его безопасным для нас обоих? - спросила она какое-то время спустя. Гаррус выпрямился, взял ее за руку и подвел к дивану.

- Да, - ответил он. - Поэтому я купил только одну бутылку. Оно ужасно дорогое.

Шепард взяла бокалы и держала их, пока он разливал вино. - Идея хорошая, но тебе не стоило его покупать. 

- Я так хочу. 

Она улыбнулась и попробовала вино. Оно было странно сладким, привкус она не узнала, но было вкусно. Она подняла бокал и посмотрела на турианца. - Тогда за нас. 

Он чокнулись с ней бокалами. - За нас.

Повисли мгновения тишины, позволяющие прильнуть к его боку, пить вино и наслаждаться моментом. Она могла быть Джейн, женщиной, человеком. Не капитаном Шепард, Торфанским Мясником и Спасителем Галактики. То были только маски, что никак не могли оставить ее в покое.

- Джейн? - Голос Гарруса нежным урчанием ласкал ее слух.

- Хм?

- Можно кое-что спросить?

- Конечно.

Он прочистил горло. - Джейн, почему ... Почему я?

Она выпрямилась и посмотрела на него. - Почему ты спрашиваешь?

- Ну, ты могла заполучить любого мужчину из экипажа. - он пожал плечами. - И из команды. При каждом разговоре Тэйн продолжает называет тебя Сихой. Джейкоб продолжает спрашивать меня, как найти к тебе подход. Когда я говорю, что все сложно, и ты, как правило, держишь мужчин на расстоянии, он улыбается и что-то говорит о "прииииизе". 

Шепард представила себе говорящего это Тейлора и хихикнула. Просто ничего не могла с собой поделать.

- Или Джокер, который так чертовски гордится, что ты оказалась в его постели, когда была настолько пьяна, что не смогла найти свою каюту. И я не знаю, посмеяться ли мне над ними и сообщить, что ты моя, или объявить, что ты моя, и поубивать их всех за неуважение к их непосредственному командиру.

Она склонила голову набок. - Получается, я "твоя"? Это что-то новенькое. 

Его жвалы дрогнули, он отвел взгляд. - Это просто фигура речи, капитан.

Снова "капитан". Он нервничает. Спокойно, Джейн.

- Хотелось бы думать, что когда-нибудь это станет правдой. 

Инстинкт велел ей сматываться. Она сопротивлялась. Она читала о склонности турианцев к собственничеству. Они могли бы это решить, но позже. В ее планах на сегодня не было обучение Гарруса строить отношения с людьми.

- Если не хочешь заходить слишком далеко, все нормально, - заверила она его и усмехнулась. - Они просят у тебя помощи потому, что считают тебя моим лучшим другом. Какая нелепость!

Неужели она правда была настолько слепа, что на замечала очевидных вещей вокруг себя? Это ее тревожило. Если бы она так не уставала бы ....

- Ну так почему именно я? 
  
Шепард взяла его за руку. - Гаррус, ты наверняка знаешь. 

- Я знаю, я твой лучший друг, но это не способствует созданию рабочих отношений.

- Я знаю, что ты не бросишь меня. Я знаю, что ты не сделаешь мне больно. Я доверяю тебе свою жизнь. Если этого мало, я просто не знаю, что еще требуется, чтобы создать "рабочие отношения".

Он сжал ее руку, и их взгляды встретились. - А что насчет любви, Джейн?

- Мы оба слишком взрослые, чтобы считать любовь решением или оправданием всему, тебе так не кажется, Гаррус? Я запросто могу влюбиться в тебя, но сейчас я тебе верю, а это много важнее слепой страсти. Тебя это беспокоит? 

- Нет. - его жвалы сложились в улыбке. - Потому что я тоже пока не дошел до стадии любви. У нас будет много времени, чтобы научиться любить друг друга, если ты не сбежишь от меня.

Джейн нахмурилась, но не стала ничего отрицать. Он слишком хорошо ее знал.

- Я постараюсь, Гаррус. - пообещала она, и он уткнулся носом в ее шею.

- Знаю, - прошептал он ей в волосы и посмотрел ей в глаза, чтобы она могла увидеть игривые искры, танцующие в его голубых глазах, ставших такими родными для нее. - Может, закончим то, что начали?

***

Женщина, бывшая когда-то девочкой, лежала на двуспальной кровати, губы ее растянулись в улыбке, руки ласкали шею любовника. Ее карие глаза, взгляд которых как правило заставлял людей в страхе отвернуться, закрыты. Карие глаза, раньше сиявшие чужим светом, сейчас сияли сами по себе красными проблесками кибернетических имплантатов, позволяющих женщине видеть снова. Светлая кожа ее лица и левой стороны тела пересекали шрамы, также обнажая красную, светящуюся кибернетику. Ее они не волновали; сейчас она вспоминала о них только тогда, когда смотрелась в зеркало.

К женщине прижимался турианец, исследовал ее тело и что-то шептал ей на ухо. Его кожа, коричневая с маленькими серыми пластинами, сияла так же, как глаза женщины когда-то давно. 

Шрам зигзагами покрывал правую сторону его лица и шеи, но его это, кажется, не волновало. Нет необходимости заботиться о том, что невозможно изменить. Два долгих года назад он думал, каково это, ласкать ее, любить ее, сделать ее своей. Теперь он знал, каково это, лучше, чем в мечтах, лучше, чем во снах. Он зарылся лицом в ее волосы, вдохнул запах ее кожи, и вдруг понял, что не будет рядом с ним никакой другой женщины, кроме этого хрупкого и уязвимого по сравнению с ним человека.

Посмотрите на них, на женщину и турианца, и все будет хорошо.

Взгляните на них, когда турианец перестает пытаться контролировать кипящее в крови желание, и входит в тело женщины самым интимным образом. Когда он трахает ее, любит ее, делает ее своей и отдает ей себя. Взгляните на них, когда женщина притягивает его к себе поближе, принимая то, что он предлагал ей, и делает то же самое, их души и тела сливаются. Она импульсивно кусала его за шею; это все, что она могла сделать, потому как в тот драгоценный момент она потеряла способность говорить, кричать, даже дышать и думать. Когда она, наконец, падает на спину, когда огонь, бушующий в ее нервах спадает, когда она прижимается к своему турианскому любовнику так же плотно, как он к ней.

Взгляните на них, женщину и турианца, потому что, несмотря на то, что они много знают об ожидающих их аде, они нашли свою частичку неба, кусочек вечности, принадлежащий им и только им. Взгляните на них и позвольте им притвориться, что это будет длиться вечно.

Потому, что это навсегда - а этого более чем достаточно.

КОНЕЦ